По-новому осмыслялась классицистическая теория «подражания древним», усвоение их «правил и способов» было поставлено в зависимость от личности «подражателя», его «намерения» (Измайлов В. О подражании в изящных искусствах // Вестник Европы, 1813, № 9. С.99). На смену представлению о вечном и неизменном прекрасном приходит категория развивающегося вкуса: К. Батюшков в 1810-м году писал, что «вкус не есть закон…ибо основан на чувстве прекрасного, на сердце, уме, познаниях, опытности»; позднее, в 1817 — 1819 годах А. Мерзляков утверждал мысль о природном чувстве прекрасного, совершенствуемом практикой общения с высокими образцами мировой культуры и просвещения, Н. Гнедич считал ошибочным мнение, что «справедливое и несправедливое, нежное и суровое, пристойное и непристойное наше, сегодняшнее, было таким и за три тысячи лет» (Соч.: В 2-х тт. Т.2. С.21; О вкусе и его изменениях // Русские эстетические трактаты первой четверти XIX в. М., 1974. С.74-93; Предисловие к «Илиаде» // Стихотворения. Л., 1959. С.311). Уже первые попытки теоретического осмысления нового направления в литературном развитии наметили исторический подход, поставивший под сомнение универсальность вневременных и общенациональных абсолютов красоты, истины и справедливости.
«Подражание древним», в эстетике классицизма обусловленное аристотелевским тезисом об отражении в совершенных образцах идеальной, «очищенной» от случайностей, природы и выражении сущности вещей было соотнесено с процессом овладения современным автором приемами поэтического мастерства. А. Мерзляков писал о постепенном формировании «правил» в поэзии и обосновывал необходимость знания «древних образцов» тем, что они до сих пор «нас волнуют». В теоретических трудах русских предромантиков мысль об отражении личности автора, его «намерения», «воображения и чувства» на характере его подражания природе была одной из основных (об этом писали Н.М. Карамзин, многие его последователи, с одной стороны, Г.Р. Державин, А.Ф. Мерзляков, с другой). Само понятие «природы» включало в себя выражение «внутреннего чувства»: «Отношение предметов к нам самим есть начало изящной поэзии… Имейте в виду действовать на любовь человека к самому себе, на его возвышение, на его удовольствия и вы найдете верную стезю к его душе» (Мерзляков А.Ф. Об изящном или о выборе в подражании. // Цитир. изд. С.73).
Подражание характеризуется не простым повторением природы, а в качестве результата наблюдения «природы вещественной и духовной». А. Мерзляков подчеркивает создание в поэзии «нового мира», автор «имея готовый материал, производит из него такие вещи, каких, по-видимому, нет в природе», хотя «изобретать в искусствах не значит давать существо предмету, но открывать этот предмет в виде разительнейшем, узнавать новые в нем черты». Таким образом, подражание природе соотносится с воображением и божественным озарением поэта.
Наряду с понятием поэтического таланта (определяемого мастерством) у предромантиков появляется понятие «гения». Именно гению, избраннику неба, дается высшее знание о мире, которое воплощается в художественном образе (сближение вымысла и подражания в творческом процессе было осуществлено уже в эстетике русского классицизма, большинство теоретиков которого ориентировали свои суждения не на нормированность и рационализм западноевропейского классицизма и через него на труды Горация, но исходили из теоретико-литературных идей Аристотеля. Подробнее об этом: Смирнов А.А. Проблемы подражания и вымысла в поэтике русского классицизма // Филологические науки. М., 1967. С.16-28.). «Вдохновение, — как писал Г. Державин, — не что иное есть, как живое ощущение, дар неба, луч божества. Поэт, в полном упоении чувств своих, разгораяся с вышним оным пламенем…приходит в восторг, схватывает лиру и поёт, что ему велит его сердце» (Рассуждение о лирической поэзии или об оде // Русская литературная критика XVIII в. М., 1978. С.285).
Проистекая из основ античной эстетики и теории классицизма, предромантическая теория разрабатывает представление о поэтическом творчестве, дополняет гносеологическую его сущность сущностью надрациональной, сосредоточенной в области человеческого подсознания. Само представление о чувственной основе творческого процесса корректируется способностью гения приобщиться к духовному миру через вдохновение и воображение. Важнейшее отличие «гения» от «таланта» А. Мерзляков находил в том, что он «имеет свой собственный способ видеть, мыслить и чувствовать (О гении, об изучении поэта // Цитир. изд. С.107).
В теории предромантизма понятие «гения» прочно связано с классицистическим представлением о выражении в поэзии абсолютной истины, но сопряжено с индивидуальным мировидением и мироощущением конкретного человека, страстью и вдохновением, в котором «нет ни связи, ни холодного рассуждения» (Г. Державин).
Развивая теорию «подражания природе», предромантики подготовили отношение к художественному творчеству как выражению абсолютно свободной независимой от условий и обстоятельств внешней жизни романтизма. Требуя естественности выражения чувства и правдоподобия образа. Ограничивая полёт фантазии здравым рассудком и видя даже в «лирическом беспорядке» беспорядок «правильный» они отстаивали реалистическое сближение поэтического изображения с жизнью. «От вдохновения происходят бурные порывы, пламенные восторги, высокие божественные мысли, выспренние парения, многосодержащие изречения, таинственные превращения, живые лицеподобия…» (Державин Г. Цитир. изд. С.294. Выделено мною. — Т.Ф.).
О правдоподобии образа и естественности развития действия в драматическом произведении А. Мерзляков писал в своей статье «Разбор оперы «Мельник»», с тех же позиций давая высокую оценку мастерству автора. Как литературный критик он порицал чрезмерную чувствительность поэзии сентиментализма и живописание неземных страстей в романтизме («печаль — до отчаяния и сумасшествия», «отвращение — до последней степени ужаса», «веселие — до шумного неистовства»), равно как схематическую рассудочность и назидательность классицизма, где герой наделялся всеми возможными добродетелями или пороками и вызывал «одно удивление, а не любовь…или ненависть» (Цитир. изд. С.133-140).
Личностное, субъективное содержание поэзии признается теоретиками предромантизма наряду с объективным, «поэзия одна протекает в глубину души и развертывает перед глазами все ея сгибы» (А. Мерзляков). Данное утверждение было подготовлено всей литературной практикой конца XVIII — начала XIX века. Процесс психологизации поэзии, индивидуализация и конкретизация выражаемого чувства и переживания способствовали существенной трансформации лирических жанров с последующей полной отменой жанрового деления в лирике пушкинского времени. В.А. Западов в вышеназванной работе подробно исследует причины затруднения классификации произведений, испытанное Н.М. Муравьевым во время подготовки стихотворного сборника к печати.
Стремление к достоверности выражения внутреннего мира человека заставляет поэтов отказаться от строгих правил определенных теорией классицизма. Вполне соответствует времени пространное и предельно общее определение данное Г. Державиным в «Рассуждении о лирической поэзии и об оде» (выделено мной. — Т.Ф.): «Ода, слово греческое, равно как и псалом, знаменует на нашем языке песнь. По некоторым отличиям в древности носило на себе имя Гимна, Пеана, Дифирамба, Сколин, а в новейших временах иногда она то же, что Кантата, Оратория, Романс, Баллада, Станс и даже простая песня» (Цитир. изд. С.284 — 285). В определении оды названы не только основные жанры древней поэзии, но и новые. В характеристике оды, данной Г. Державиным, выразилось состояние лирической поэзии на период 1800-х — 1810-х годов, когда в процессе трансформации жанров сформировались дружеское послание, историческая элегия, жанры «литературной сатиры».
В целом литературная теория предромантической эпохи отличалась терминологической неточностью, незавершенностью концепций, некоторой противоречивостью суждений и мнений, хотя достаточно верно отразила все важнейшие литературные тенденции, которые сходились к разработке предромантизма. Кратко сущность данного направления в литературе можно определить как соединение общественно важного, национального по характеру содержания литературы с эстетически совершенной формой, в его выражении через индивидуальное чувство. Литературная теория находилась в состоянии движения, развития, формирования. В стремлении обобщить и осмыслить современный им литературный процесс теоретики предромантизма в определенной степени предопределили дальнейшее возникновение романтизма и реализма.
Добавить комментарий