Логика всеединства как новое прочтение русской философии всеединства

• 1. Структура «ментальное многообразие» как результат логизации концепта «всеединство».
• 2. Структура «субъектная онтология» как результат логизации концепта «существо (субъект)» в русской философии всеединства.
• 3. Структура «L-противоречие» как результат логизации концепта «антиномия» в русской философии всеединства.
• 4. Проблема логизации концепта «теофания».

[67]

Феномен русской философии всеединства уже получил признание в отечественной историографии. На сегодня вновь переиздано или впервые издано большое количество текстов философов этого направления, исследовательская литература в этой области уже чрезвычайно обширна. Однако до сего времени мы, по-видимому, можем говорить лишь о преимущественно описательном этапе исследования феномена русской философии всеединства, выражающегося в систематизации и преимущественном пересказе основных идей этой школы. Вслед за такого рода этапом должен наступить период объяснительный, выражаемый в более глубоком теоретическом анализе философского наследия В.С. Соловьёва и его последователей. Наиболее ярким выражением такого объяснительного этапа исследования русской философии всеединства является, с моей точки зрения, феномен логики всеединства 1.

В общем случае в составе теоретического знания, в том числе философского, можно выделять, например, интуитивную, конкретно-интерпретационную и логическую составляющие. Последняя может быть выделена, очищена и способна получить относительно самостоятельное существование как логика теории. Подобную процедуру — своего рода процедуру логизации теории — можно пытаться осуществить и на материале идей русской философии всеединства. Полученный в результате более-менее очищенный логический компонент философии всеединства можно обозначить термином «логика всеединства».

В связи с этим возникает проблема соотнесения понятий «логика», «философская логика» и «логика всеединства». Логика теории — это не теория в целом, но лишь логический компонент теории. В рамках теории философ оперирует с разного рода концептами, из которых логика выделяет только структурные составляющие. Концепт богаче структуры, он содержит в себе собственное «ментальное бессознательное», свою аффектику и аксиологию, переживательность и конкретную интерпретацию на том или [68] ином чувственном материале. Структура выражает в концепте только логическую составляющую, как бы организационный каркас концепта, его универсально смысловую часть. Логизация теории предстает в этом случае как процедура выделения структурных ядер концептов, в простейшем случае представленных как единство из множества некоторых элементов, операций и предикатов на этих элементах. Логика — выделение структур. Такой может быть сжатая сводка определения логики вообще. Философская логика, реконструирующая структуры из разного рода философских концептов, выделяется типом своих структур. Философская логика имеет дело с наиболее универсальными структурами, полученными из наиболее универсальных концептов. Наконец, логика всеединства — как одна из разновидностей философской логики — может быть представлена как наиболее равновесный и полный вариант философской логики.

Более содержательно логика всеединства может быть представлена рядом центральных структур, эксплицируемых из таких концептов русской философии всеединства, как:

1. Концепт «всеединство»;
   
2. Концепт «существо»;
   
3. Концепт «антиномия»;
   
4. Концепт «теофания».
   

В общем случае перечень подобных концептов может быть расширен, но я в этой работе остановлюсь только на перечисленных примерах.

Для каждого из концептов философии всеединства может быть образована своя структура — как логоическая составляющая соответствующего концепта.

1. Структура «ментальное многообразие» как результат логизации концепта «всеединство».

Концепт «всеединство» в русской философии всеединства является центральным. Этот концепт выражает интуицию синтеза множества различных начал. На основе этого концепта русская философия всеединства сознательно ставила перед собою цель разработки философии и методологии синтеза как центральной задачи философии. Такого рода задача не является новой в философии, она ставится с момента возникновения самой философии. Отличие синтетического подхода в русской философии всеединства, с моей точки зрения, состоит в такой мере свободы и просторности синтеза, каких не было во всех предшествующих философских системах. Основание такой просторности синтеза может быть выражено и структурно. Центральной в этом случае является своего рода «проективная» интуиция синтеза, неоднократно выражаемая как В.С. Соловьёвым, так и его последователями. Например, В.С. Соловьёв замечает в главе 3 «Философских начал цельного знания», что сущее определяет свою логическую форму «как форма тела определяет форму тени» 2. Отношение синтеза и его аспектов трактуется в [69] этом случае как отношение, подобное отношению трехмерного тела и его двумерных проекций. Каждая из проекций получена как результат проецирования одного и того же трехмерного тела на различные плоскости проецирования. Плоскости проецирования выступают в этом случае как вид некоторых ограничивающих условий, накладываемых на тело. Каждая из проекций может быть представлена как условное бытие тела в рамках тех или иных ограничивающих условий.

Такого рода пример отношения трехмерного тела и его двумерных проекций может быть обобщен в некотором новом типе структур. В общем случае все такого рода структуры могут быть заданы как:

1. множество тех или иных источников синтеза,
   
2. множество тех или иных ограничивающих условий, способных накладываться на источники синтеза,
   
3. множество аспектов синтеза («проекций»), получаемых в результате взятия того или иного источника синтеза в рамках того или иного ограничивающего условия.
   

Такого рода структуры и были названы мной «ментальными многообразиями» (подробнее см 3.). Структура «ментальное многообразие» может претендовать на роль логоической составляющей концепта «всеединство» в русской философии всеединства. В общем случае, аналогично различным видам пространства, могут возникать различные виды ментальных многообразий, образуемые за счет принятия тех или иных дополнительных условий по отношению к общему определению ментального многообразия. Более того, теперь появляется возможность более строгого выражения различных синтетических методологий в разного рода философских направлениях в форме тех или иных видов ментальных многообразий. Можно реконструировать синтетический метод Платона в диалоге «Парменид» в форме одного типа ментального многообразия, синтетический метод Гегеля — в форме другого типа, синтезы в русской философии всеединства — в форме третьего типа ментального многообразия, и т.д. Появляется возможность более строгого сравнения этих методологий и концептов на основе сравнения сопоставленных им структур. С этой точки зрения появляется и возможность более строгого выражения той повышенной свободности синтетических методологий в русской философии всеединства, о которой шла речь выше. Общая формула этой просторности может быть выражена, с моей точки зрения, следующим образом: если методы синтеза в предшествующих философских системах всегда предполагали определенный вид ментального многообразия, то в русской философии всеединства методология синтеза дорастает до своей формулировки в рамках ментального многообразия вообще. Например, Гегель использует не любое отношение источника синтеза и его аспектов, но всегда связанное с триадическим структурированием аспектов-проекций по отношению к источнику синтеза. Философия всеединства В.С. Соловьёва и его последователей в гораздо большей мере тяготеет к наложению своего рода методологического эпохе на определение того или иного вида [70] структурирования аспектов синтеза. Заранее это структурирование не определяется, предполагается, что для задания всеединства в общем случае достаточно только отношения обобщенного проецирования без априорного уточнения его структуры. Это приводит к задаче определения структуры синтеза как проблемы апостериорной, опытной, получающей свое решение только из исследования той или иной конкретной онтологии. Такого рода подход и означает использование определения структур синтеза на уровне первичного определения ментального многообразия вообще, а не тех или иных конкретных его видов. В связи с этим синтез в русской философии всеединства оказывается гораздо более гибким, просторным и открытым к эмпирическому исследованию, не навязывающим эмпирии некоторые жесткие априорные конструкции. В то же время такого рода свобода и не перерастает в неопределенность общей структуры синтеза, всегда фиксируя указанные выше минимальные требования ко всякому синтезу на уровне общего определения ментального многообразия. Тем самым достигается удачная пропорция конкретного и общего, делающая методологию синтеза и достаточно содержательной и открытой к эмпирическому исследованию. Подобные же свойства получают и разного рода производные концепты и структуры по отношению к концепту «всеединство». Например, метод приведения начал во всеединство может быть теперь представлен в следующем виде. Первоначально имеется некоторое независимое множество начал Х₁, Х₂, …, X_n. Методом приведения во всеединство они должны быть представлены как обобщенные проекции, по возможности, одного источника синтеза Y при разных ограничивающих условиях Z₁, Z₂, …, Z_n. Таким образом, для каждого Xi нужно подобрать такие Y и Zi, чтобы было возможно представление: X_i = Y↓Z_i — «Y-при-условии-Z_i», где i=1,2,…,n. Такого рода метод может быть представлен как наиболее общее выражение методологии синтеза, регулярно осуществляемой представителями философии всеединства на разного рода началах.

2. Структура «субъектная онтология» как результат логизации концепта «существо (субъект)» в русской философии всеединства.

Одним из проявлений приведения начал во всеединство в русской философии всеединства является возведение начал-проекций не просто к источнику синтеза, но к существу-субъекту как выражению достаточно глубокого синтеза. «Ктойное» бытие выступает в философии всеединства как бытие первичное и более сильное, сравнительно с умаленным «чтойным» бытием. В такого рода философии отмечается явная приверженность витализму. В связи с этим речь должна идти не просто о всеединстве, но о всеединстве-субъекте и всеединстве на субъектах. Концепт «субъекта» также оказывается одним из центральных для философии всеединства. Однако такого рода концепт далеко выходит по степени своей универсальности за рамки представления о живом организме в биологии. В качестве субъектов в философии всеединства выступают и разного рода исторические, социальные общности. [71] Это требует гораздо большей универсальности при определении «субъекта» сравнительно с биологическим подходом. В общем случае «субъект» понимается в философии всеединства как некоторый вид возможного мира, онтологии, существенно определяемой в своем бытии теми или иными проявлениями «внутреннего мира» субъекта — чувствами, представлениями, волей. Такого рода онтологии можно называть «субъектными онтологиями». Концепт «существо» разработан в русской философии всеединства не столь детально, как концепт «всеединство», и здесь в гораздо большей мере приходится не только структурировать, но и во многом восполнять данный концепт. В общем случае онтология может быть представлена как разного рода ситуации, или положения дел. Субъект способен менять положения дел на основе своей телесности, в качестве которой для каждого положения дел можно представить некоторую часть этого положения дел, которую субъект может менять непосредственным усилием своей воли, и только через изменение этой части пытаться менять общее положение дел. Наконец, каждое положение дел дано субъекту не нейтрально, но с некоторой интегральной ценностной мерой, которую я обозначаю термином «степень себя» субъекта в данном положении дел. С этой точки зрения все усилия субъекта направлены на то, чтобы пытаться менять положения дел через свою телесность, повышая или предотвращая падения степеней себя. Единство 1)онтологии, как множества положений дел, 2)телесности, как под-онтологии общей онтологии, и 3)степеней себя, определенных на онтологии, образуют в простейшем случае новый тип структуры «субъектная онтология», на основе которой можно пытаться логизировать универсальный концепт «существо» в русской философии всеединства (подробнее см 4.). Объединение структур «ментальное многообразие» и «субъектная онтология», как ментальное многообразие на субъектах, образуют комплексную структуру «иерархическая субъектная онтология (иерархический субъект)», на основе которой логизируется концепт «всеединство на субъектах» в философии всеединства. Продвинутые стадии реализации метода приведения начал во всеединство предполагают представление множества начал как обобщенных проекций тех или иных разновидностей иерархических субъектных онтологий. Ментальное многообразие на субъектах играет фундаментальную роль в логике всеединства, подобную роли пространства в геометрии.

3. Структура «L-противоречие» как результат логизации концепта «антиномия» в русской философии всеединства.

Как и представители других диалектических традиций философии, философы всеединства признают необходимость выделения своего рода диалектических противоречий (антиномий). Важная заслуга философии всеединства в проведении такого выделения состоит в признании существенной связи антиномий с разного рода предельными процессами. Пытаясь выразить такую связь структурно, можно развить специальную логическую технику [72] определения предельных последовательностей суждений, имеющих в качестве своего предела противоречие. Приведу простой пример. В рамках теории чисел можно написать следующее высказывание «1/n = 1/n и 1/n ≠ 1/(n+1)». Такое высказывание является теоремой в теории чисел для каждого n = 1, 2, 3,… Причем, последовательность чисел 1/n имеет в качестве предела 0. Получается бесконечная последовательность высказываний, для которой также можно определить предел. В качестве предела этой последовательности высказываний можно рассмотреть высказывание, где на места чисел 1/n и 1/(n+1) подставлен их предел, т.е. 0. Таким образом, пределом будет высказывание «0=0 и 0≠0». Такое высказывание является противоречием. Теперь мы можем взять предельную последовательность высказываний «1/n = 1/n и 1/n ≠ 1/(n+1)» как один объект и построить логику для такого рода объектов. В этой логике предельные последовательности теорем, образующие в качестве предела противоречия, будут играть роль специфических объектов, подобных иррациональным числам на множестве действительных чисел. Именно такие объекты я называю «L-противоречиями» (подробнее см 5.). Метод построения логики с L-противоречиями может послужить своего рода критерием логической демаркации, позволяющим отделить противоречия-ошибки от антиномий. Так в структуре «L-противоречия» может найти свое логическое выражение концепт «антиномия» в философии всеединства.

4. Проблема логизации концепта «теофания».

В русской философии всеединства различаются два основных состояния всеединства — ноуменальное и эмпирическое. Первое состояние выражает наиболее идеальное состояние множества начал, когда они в наибольшей мере причастны синтезу. Во втором состоянии синтез умаляется и искажается в разного рода эмпирических онтологиях. Процесс выражения ноуменального всеединства в эмпирическом можно обозначить в форме концепта «теофании» (богоявления). Структурное выражение этот концепт получает уже в рамках определения ментального многообразия — как результат образования проекций в рамках тех или иных ограничивающих условий. В общем случае факторы ограничения, или «факторы теофании», можно разбить на два класса: 1)умаляющие, и 2)искажающие. Первые факторы только ослабляют источник синтеза по степени, существенно не искажая его природы. В случае же факторов искажения происходит инверсия, извращение природы источника синтеза. Такова, например, природа зла в мире. В разработке [73] теории теофании в логике всеединства намечается более глубокое развитие своего рода «прикладной логики всеединства», исследующей проблемы воплощения разного рода синтезов в «тесных» для них средах.

Реализуя логику всеединства в форме системы разного рода структур, мы обнаруживаем совершенно новое прочтение русской философии всеединства. Многие концепты этой философии оказываются только намеченными, и процедура структуризации позволяет во многом совершить их дальнейшее развитие. Более того, идеи русской философии всеединства предстают в этом случае как скорее исследовательская программа, хотя во многом намеченная, но далеко не завершенная по своему замыслу. Этот замысел состоял в создании синтетической философии и методологии, способной вернуть цельность современной разорванной культуре. Подобная работа не только не может быть завершенной сегодня, скорее она только начинается и должна активно развиваться и далее. Замысел Великого Синтеза в русской философии всеединства — это переданный нам нашими предшественниками проект обретения своего места в современной истории, и этот проект еще слишком перспективен, чтобы принадлежать только истории.