В.И. Ленин и революция: проблемы политической власти и массового сознания в России

29 октября 2000 г. исполнилось 25 лет со дня смерти моего отца. Всю свою активную, научную и творческую жизнь он посвятил разработке и философскому анализу теории и практики социалистического государства, социалистической революции и мирового революционного процесса, а также вклада в него К. Маркса, Ф. Энгельса и В.И. Ленина 2. Несмотря на жесточайшую цензуру 60-70-х гг., несмотря на неустанную борьбу со своими оппонентами и врагами, а также завистниками, ему все-таки удалось опубликовать около 30 статей, а также монографию «Ленин и проблемы мирового революционного процесса» 3. В них он и воплотил свои мечты, планы и идеи. Данная публикация представляет собой попытку несколько иного видения сущности и особенностей, а также трудностей социально-политической революции и ее последствий на пороге XXI века.
[54]

Ясно, что революция — это не столько глубокое и качественное преобразование социально-экономических основ общества и политической системы, сколько такое социальное явление, которое с неизбежностью и объективностью всегда решала и решает в условиях любой исторической эпохи вопрос об установлении, удержании, о строительстве и институционализации политической власти. Так описывал эту ситуацию в своей монографии В.А. Почепко: «25 октября 1917 года в результате успешного вооруженного восстания(российский пролетариат захватил политическую власть и самостоятельно, без прямой поддержки извне, совершил первую в мире социалистическую революцию» 4. Еще в апреле 1917 года В.И. Ленин подчеркивал, что «переход государственной власти из рук одного в руки другого класса есть первый, главный, основной признак революции как в строго-научном, так и в практически-политическом отношении и значении этого понятия» 5.

Всякая революция всегда обязана себя защищать. К сожалению, наша революция не смогла себя защитить и потому перешла в свою диаметральную противоположность — контрреволюцию (по множеству объективных и субъективных причин. Среди них главными, на наш взгляд, являются две: 1) объективная и 2) субъективная. И Ленин, и Маркс как рационалисты и практики в социальной философии видели объективную причину гибели или перерождения социальной революции в иррациональном отношении ряда последующих ее теоретиков и практиков к вопросу о сроках и этапах построения нового общества. В чем же мы видим смысл иррациональности теории и практики революции? В причинах и объективных, и в условиях субъективных, которые были неизбежными для России начала XX века.

Во-первых, социально-классовый состав России накануне октября 1917 г. был не в пользу пролетариата. Неоднократно об этом писал и В.И. Ленин. «Россия — крестьянская страна, одна из самых отсталых европейских стран…» Много лет спустя этот факт [55] признал и К. Поппер. Из этого с неизбежностью вытекало, что с субъективной точки зрения, Россия и по социально-классовому составу, и по психологии, и по сознанию, равно, как и по идеологии, мировоззрению была тогда (да и остается по сей день) страной — мелкобуржуазной. В этом главное условие поражения революции в нашей стране и перерождения ее в контрреволюцию, особенно с августа 1991 г.

Во-вторых, массовая бюрократизация страны или, по словам Г. Маркузе, «универсализация администрирования» 6. Понятно, что второе вытекает из первого. Поскольку массовое сознание нашей страны было преимущественно мелкобуржуазным, малограмотным и малокультурным, произошло то, что мы и называем «крахом революционной идеи» и практики. Вот поэтому-то наша революция так и не смогла себя защитить! Именно мелкобуржуазная стихия и анархия «захлестнули» все и вся. Они-то, на наш взгляд, и породили все беды и промахи социалистической революции, социалистического общества. В частности, В.И. Ленин не раз отмечал, что «успех социализма немыслим без победы пролетарской сознательной дисциплинированности над стихийной мелкобуржуазной анархией»; эта «стихия…главный враг социализму у нас» 7. Это произошло еще и потому, что в России еще за шесть лет до социалистической революции политическое сознание не было освещено никакими объективными признаками.

Обратимся в заключение к некоторым взглядам серьезных исследователей марксистско-ленинского учения о социальной революции — Г. Маркузе и К. Попперу. На вопрос: почему социалистическая революция в России, оказавшая громадное влияние на весь последующий мировой революционный процесс, превратилась в свою диаметральную противоположность, можно найти, как минимум, три ответа.

Во-первых, и К. Маркс, и особенно В.И. Ленин уже после победы социалистической революции очень боялись реванша контрреволюции. В частности, В.И. Ленин неоднократно отмечал, [56] что борьба с контрреволюцией «требует выхода из предела закона»; что победившая социалистическая революция, чтобы удержать власть, обязана уничтожать любую контрреволюцию всеми возможными средствами революционного насилия.

Во-вторых, вслед за В.И. Лениным и К. Поппер не случайно отмечал, что «революционная идеология будет служить тем, кто практически находится у власти. Они-то и будут одновременно использовать контрреволюционные тенденции общественного развития. Контрреволюция будет служить им» — «оправданием того, как они используют свою власть, и средством ее стабилизации».

В-третьих, и в своей книге В.А. Почепко не мог открытым текстом писать об опасностях и последствиях контрреволюции не только для революции социалистической в России, но и об ее опасности для возникающего мирового революционного процесса 8. Вслед за Марксом, М. Вебером и В.И. Лениным, Г. Маркузе крайне боялся возобладания бюрократии именно после победы социалистической революции 9.

Так, как и предсказывали и К. Маркс, и В.И. Ленин, и К. Поппер, и Г. Маркузе в конце XX столетия, на пороге века XXI, и случилось с социальной социалистической революцией. Что будет дальше — покажет и расскажет история ближайшего будущего.