Ван Чун (27 — ок. 97—107), автор трактата «Весы суждений» (Лунь хэн) — один из самых выдающихся философов эпохи Поздней Хань (25-220 гг. н. э.). Его труд, представляющий собой острую полемику с господствовавшими в то время взглядами, очень разносторонен, и не раз становился объектом исследования. Однако в подавляющем большинстве работ он рассматривается только с одной точки зрения — как сочинение, в котором изложены «материалистические» воззрения автора, и вследствие этого, основное внимание исследователи уделяют его концепциям судьбы и «естественности», размышлениям о политике и природе вещей 1. В стороне остаются многие другие вопросы, затронутые в «Весах суждений», хотя лежащие в их основе верования, равно как и аргументы, с помощью которых Ван Чун показывает несостоятельность общепринятых взглядов, не менее интересны.
Одной из таких обойденных вниманием исследователей тем являются рассуждения о рождении совершенномудрых (шэн), изложенные Ван Чуном в главе «Об удивительном» (Ци гуай пянь) 2. В начале этой главы, представляющей собой полемику [205] с конфуцианской школой, Ван Чун приводит господствующие среди конфуцианцев взгляды:
«Конфуцианцы, рассуждая о рождении совершенномудрых, не считают его причиной человеческое семя-ци, а напротив, [говорят о] воздействии оплодотворяющей силы-цзин Неба. Мать Юя, [основателя династии Ся], родила его, съев траву и-и, поэтому фамилия правящего дома Ся — Сы, [что по написанию похоже на траву и-и]; мать Се, [основателя династии Инь], родила его, проглотив яйцо ласточки, поэтому фамилия правящего дома Инь — Цзы, [что значит «Птенец»]; мать Хоу-цзи, [основателя династии Чжоу], родила его, наступив на след великана, поэтому фамилия правящего дома Чжоу — Цзи.
Книга Песен гласит: “Без мук и без страданий, так родился Хоу-цзи”. [Конфуцианские] же комментаторы добавляют: “Юй и Се родились неблагоприятно, и появились на свет, разорвав спину матери; Хоу-цзи же родился благоприятно, без мук и без страданий”, [то есть] не причинив вреда телу матери… Потомки рожденных неблагоприятно погибают в мучениях, а потомки рожденных благоприятно умирают спокойно. Поэтому Цзе и Чжоу — [потомки Юя и Се] — были казнены, а Нань-ван — [потомок Хоу-цзи] — лишь потерял свое владение…
… Цин-ду, мать [императора] Яо, вышла в поле и соприкоснулась с драконом, и так родила Яо. В “Основных записях” о Гао-цзу, [основателе династии Хань], говорится, что однажды его мать Лю Ао отдыхала на берегу большого пруда, уснула и во сне повстречалась с духом. В это время стал греметь гром, засверкали молнии, и все вокруг потемнело. [Ее муж], Тай-гун, вышел посмотреть, что случилось, и увидел в небесах дракона. А она после этого забеременела и родила Гао-цзу».
Далее Ван Чун приводит доводы против подобных взглядов, причем для их опровержения пользуется представляющими немалый интерес естественно-научными представлениями своего времени:
«[Когда, комментируя] песню, гласящую: “Без мук и без страданий”, говорят, что ребенок, родившись, не причинил вреда телу матери, это нормально; но когда говорят, что дети появились на свет, разорвав спину матери, это глупо. Ведь когда
[206]
цикада рождает личинки, они появляются на свет, разорвав ее спину. [Так неужели] рожденные Небом совершенные мудрецы одной природы с личинкой цикады?
Зайчиха беременеет, заглатывая шерстинки, и когда у нее рождаются зайчата, то они появляются на свет через рот. Тогда то, что мать Юя съела траву и-и, а мать Се проглотила яйцо ласточки, по сути одинаково с тем, как зайчиха заглатывает шерстинки, и поэтому матерям Юя и Се следовало бы родить своих детей через рот, а не из спины. А раз так, то разговоры о рождении из спины совершенно неправдоподобны.
На свете много погибших от обагренных кровью мечей, но это совсем не обязательно [свидетельствует о том, что] рождение основателя их рода было неблагоприятным…
А раз так, то вести разговоры о благоприятных и неблагоприятных рождениях, и на основе этого рассматривать предков трех родов, ошибочно».
После этого Ван Чун приводит и другие аргументы против подобных убеждений. Он пишет, что лишенные семени-ци телесные формы: трава, ласточка и земля (след великана) — неспособны породить «утонченных» людей, каковыми являются совершенномудрые. Тот факт, что по размеру матери последних намного больше птицы и растения и намного меньше великана, оставившего след, также служит для него доказательством абсурдности конфуцианских историй. Еще одним аргументом против них является, по мнению Ван Чуна, тот факт, что совершенномудрые не похожи на своих «отцов»:
«[Если бы] Яо и Гао-цзу и в самом деле были детьми драконов, [то, поскольку] природа детей похожа на отцовскую, [а] драконы могут летать на облаках, Яо и Гао-цзу тоже должны были бы уметь это. Десять тысяч растений рождаются из земли, но каждое из них похоже на свое семя; не будучи одного вида с землей, рождаясь, [они] не наследуют [качества] земли; земля лишь вскармливает их.
[Когда] мать носит во чреве ребенка — это подобно тому, как земля вынашивает в себе растения. Матери Яо и Гао-цзу получили качества дракона, подобно тому, как земля получает семена растений. Растения относятся к тому же виду, что и их
[207]
семена, и [поэтому] два императора должны были быть похожими на драконов».
Важным Ван Чун считает и то обстоятельство, что дракон, будучи разного вида с человеком, не может передать ему семя-ци, потому что совокупление представителей разных видов «не соответствует норме».
В связи с этим он рассматривает два подобных случая: рассказ о совокуплении волшебной темной морской черепахи с девственницей, в результате которого родилась Бао Сы, приведшая к гибели династию Западная Чжоу (1046—770/71 гг. до н. э.), и историю о двух медведях, являвшихся предками двух сановников. На этом примере он еще раз доказывает невозможность подобных «межвидовых» совокуплений, однако делает допущение, что такие ситуации могли произойти, но лишь при условии, что животное перед совокуплением превратится в человека:
«… Когда-то [эти] медведи [должны были бы] сперва превратиться в людей, и только тогда породить двух сановников… Темная морская черепаха, прежде чем войти в гарем, непременно [должна была] превратиться в человека. А чтобы в пространстве между небом и землей вступали в связь друг с другом существа разных видов, — такого еще не бывало».
Далее Ван Чун заявляет, что, поскольку «природа Неба и человека одинакова, и [они] схожи в своих пристрастиях», то «[как] люди не любят вшей, [так] и у Неба нет причины желать рождения людей».
Анализируя суть конфуцианских убеждений, он приходит к окончательному их отрицанию:
«Небо и Земля — это муж и жена, Небо передает семя-ци Земле и таким образом порождает вещи. Люди из поколения в поколение рождают друг друга, [и, согласно преданиям, те из них, кто обладает] утонченностью [Небес, передаваемой вместе с их семенем-ци], становятся совершенномудрыми, но все те, кто рождается от семени-ци отца, не наделены [этой утонченностью]. [Но] если [лишь] наделенные [семенем Небес] становятся совершенномудрыми, [то] Се и Хоу-цзи — не совершенномудрые; если совершенномудрые люди все должны быть наделены [семенем Небес], то Двенадцать Совершенномудрых
[208]
не все таковы. Матери Желтого Императора, Императора Ку, Императора Чжуан-сюя и Императора Шуня, как они получили семя-ци [Небес]? Матери Вэнь-вана, У-вана, Чжоу-гуна и Конфуция, до чего они дотрагивались и что проглатывали?
Те, кто когда-то увидел фамилии трех родов… дали волю [своей] фантазии, и на пустом месте выдумали удивительные истории».
Кроме этого, Ван Чун говорит о «несоответствии» фамилии Хоу-цзи (Цзи) с историей его рождения, и на основе этого заключает, что фамилии Юя (Сы) и Се (Цзы) «тоже не [связаны с] ласточкой и травой и-и». В результате он приходит к выводу, что «некогда матери Юя, Се и Хоу-цзи вот-вот должны были забеременеть [и в это время] случайно проглотили яйцо и траву и-и и наступили в след великана».
Рассуждая о причинах появления историй о чудесном рождении, Ван Чун, видит их в том, что «[все] поколения питают любовь к удивительному, в равной мере и в древности, и ныне. [И когда они] не находят удивительного, то принимают за необычное не добродетели [этих совершенномудрых людей], а [их] фамилии».
После этого Ван Чун доказывает несостоятельность рассказов о «прикосновении к дракону и встрече с духом во сне». Он приходит к выводу, что оба эти события являются лишь предзнаменованиями рождения совершенномудрого сына, но отнюдь не его причиной. В доказательство этого он приводит следующую историю:
«[Когда] во дворце Цзи-ян родился Августейший Император Гуан-у [основатель династии Поздняя Хань], фениксы слетелись на деревья, стоящие у озера, и чудесный колос вырос на крыше. При рождении совершенномудрого человека удивительные птицы и приносящие счастье существа являются благоприятными знамениями. [Но если] непременно связывать появление удивительных и приносящих счастье существ с рождением ребенка, и называть его ребенком [этих] животных, то тогда [получается, что] Августейший Император Гуан-у [обязан рождением] оплодотворяющей силе-цзин чудесного колоса и семени-ци фениксов».
[209]
Основываясь на данных исторических сочинений, Ван Чун заявляет, что у всех совершенномудрых были отцы — цари и императоры, а также замечает, что, «хотя древние эпохи [и были временем] прекрасной естественности, правила поведения уже были установлены» и поэтому жены правителей не могли отправляться в поля или на реку. «А раз так, — делает он вывод, — то речи о том, что совершенномудрые люди наделены семенем-ци Небес, а [их] матери [до чего-то] дотрагиваются и [что-то] глотают, — пустые речи». Причину же «счастливой судьбы» правителей Ван Чун видит в том, что все они являлись потомками Хуан-ди, который «изначально обладал» ею.
«В появлении на свет царей и императоров, — заключает Ван Чун, — непременно есть [что-нибудь] удивительное, и если оно не проявляется в вещах, то [тогда] стараются [найти его] в снах».
Добавить комментарий