Родоначальник программы диалектизации науки Эвальд Васильевич Ильенков предлагал соединить «точку зрения историзма вообще» с диалектическими идеями восхождения от абстрактного к конкретному, где абстрактное и конкретное – суть не гносеологические категории, а онтологические понятия, характеризующие объективный мир. Именно для этого и требовалось создать Логику «с большой буквы», которая будет целенаправленно использовать форму противоречий и их разрешения для отражения объективного развития предмета (диалектическое развитие).
В области физического познания, с точки зрения Э. В. Ильенкова и его соратников, надо вести речь о диалекти-ческом развитии физической формы движения материи, о генезисе физических закономерностей, об исторических стадиях развития Вселенной, но для этого нужны не на-турфилософские рассуждения, а новая Диалектическая Логика, которая должна стать организующим и направляющим началом физического познания. В рамках диалектической исследовательской программы философами на основе анализа структуры и логического содержания «Капитала» Маркса были сформулированы некие диалектические принципы, которые мы здесь перечислим.
Во-первых, принцип «восхождения от абстрактного к конкретному» – то есть развитие как движение от абст-рактной первичной «клеточки» (заключающей исходное противоречие) к конкретной, богатой определениями целостности, охватывающей предмет в его развитом состоянии.
Во-вторых, принцип противоречия – как ведущий мо-мент такого восхождения, когда внутренняя противоречи-вость предмета (онтологическое, объективное противоре-чие), фиксируемая в теории строго и антиномично, разре-шается в новой форме, а это определяет логику развития диалектической теории, отражая развитие предметности.
В-третьих, принцип соответствия логического развития теории объективному историческому развитию самого предмета. То есть антиномии, формулируемые в теорети-ческом изложении, понимаются как отражение объектив-ных противоречий предмета на определенной стадии раз-вития, а разрешение противоречия на практике происходит благодаря возникновению нового функционального отношения, что уже в ткани теории фиксируется как разрешение антиномии через введение нового понятия. В результате этого возникает уже новый уровень теоретического постижения предмета, где могут быть сформулированы новые антиномии, которые вновь разрешаются, и т. п.
Целью построения теории развития какого-либо объекта (отражающего процессы его качественного изменения) должно являться получение «такой системы знания, которая сама организована внутри себя по законам процесса и которая представляет и развертывает логически очищенный творческий путь выработки каждого понятия», – писал философ Г. С. Батищев.
В рамках названной исследовательской программы «Капитал» Маркса представлялся первым опытом теорети-ческой науки, отражающей развитие предмета. Поскольку все вышеназванные принципы в нем воплотились, он ока-зывался идеалом, к которому должны стремиться и все другие науки, если они хотят найти форму адекватную объективному развитию вещей. Понятно, что такое пони-мание научной методологии неизбежно должно было стать основанием для критики диалектической программы: никаких антиномий ученые в свои теории допускать не хотели, никаких таких диалектических принципов в теоретическом естествознании не использовали, и брать за образец «Капитал» Маркса физики не собирались. Философские дискуссии сторонников программы диалектизации с противниками её были жаркими, но так ни к чему полезному и не привели.
«К сожалению, приходится констатировать, что, не-смотря на многолетние усилия, представление о диалекти-ческом объекте далеко еще не получило повсеместного распространения. «Объект природы» в сознании даже крупных ученых чаще всего ассоциирует с неким косным субстратом, безжизненной вещностью и механическим движением, иными словами, представляет собой прошлое омертвленное знание. Понимание функционального пре-цессирующего и само-развивающегося объекта, имеющего в качестве движущей пружины противоречие, рефлексию, целеполагание, –такое понимание еще не овладело массо-вым сознанием, хотя возрастающая роль экономической, социологической и экологической проблематики (а также ценностных аспектов естествознания) оставляет надежду на неизбежность диалектизации научного мышления», – утверждал Б. А. Ласточкин. «Развитие различных отрас-лей познания идет крайне неравномерно. Поэтому, если какие-то методологические проблемы в одной науке еще только ставятся, то в других они уже решены. Так, методо-логические подходы, развитые Марксом при исследовании капитала, могут и должны найти применение в других на-учных исследованиях, на той или иной ступени их теоре-тического «возмужания»» – писал В. П. Столяров. «Со-временная наука в целом не находится, однако на этом этапе и для нее пока остается лишь идеалом тот тип по-строения знания, который представлен «Капиталом» К. Маркса», –умозаключалВ. П. Метлов.
Программа диалектизации науки не только требовала использования противоречия в качестве полноправной теоретической формы, но и предполагала открытие неких идеализаций, не таких как материальная точка в пустом пространстве, заданная в механике, а принципиально но-вых, построенных на принципах самопротиворечивости, где соединяются воедино бесконечность и единичность. Об этом заявлял В. С. Библер: «Новый идеал только назре-вает, но без него, как без подводной части айсберга, теория микрочастиц и все другие теории, возникающие в XX веке в фундаментальных областях науки, теряют всякую устойчивость, лишаются смысла». И подчеркивал, что принятие всерьез идеи диалектического объекта (как саморазвивающегося, изменяющегося, замкнутого своими связями на весь мир) «очень ко многому обязывает, сразу же ведет к лавине необходимых логических (пока чисто логических) последствий, грозящих необратимо потрясти все здание современной «точной науки». И дальше – все здание современного мышления, современной логики». Философы-диалектики предполагали, что идея диалектического само-действия, самопротиворечивого объекта способна стать могучим инструментом в руках исследователя, «стремящегося преобразовать физику (или биологию, где проблемы еще более остры, или гуманитарное знание, где они остры до предела) в соответствии с этой идеей. Правда, пока такого исследователя еще нет...»
Ясно, что методология модельногоконструктивизма, ха-рактерная для физического познания, не в силах адекватно отражать такую диалектикупротиворечий реальности, а исследователь, чье мировоззрение проникнуто принципа-ми этого метода, никогда не увидит противоречие в пред-мете исследования. Но ожидалось, что все трудности, воз-никающие из-за практикуемой методологии, можно пре-одолеть, когда физика перестанет ориентироваться на об-разец формальных аксиоматик с правилами интерпретации абстрактных символов, а станет содержательной теорией, описывающей диалектическими понятиями развивающуюся конкретность физической реальности.
Однакоожидания философов-диалектиков не сбылись. Продекларированная программа диалектизации науки ос-талась невыполненной. Ученым-диалектикам так и не уда-лось доказать коллегам «естественникам», что в естество-знании надо применять какую-то особую диалектическую логику развития, допускающую формулировку содержа-тельных противоречий, которые разрешаются с помощью введения новых качеств (что отражает исторический про-цесс развития предмета исследования). Более того, как мы уже отмечали, единственным вроде как научным примером служил «Капитал» Карла Маркса, а с падением «реального коммунизма» (по терминологии Александра Зиновьева) этот политико-экономический трактат утратил кредит доверия.
Таким образом, ученые физики остались чужды диалек-тике, и дело не в отсталой философии и устаревших миро-воззренческих установках, просто общепринятый фор-мальный аппарат физических теорий был основан на тра-диционной математической логике, даже квантовая рево-люция не изменила логику физиков – как отмечал Марио Бунге. Впрочем, они отрицали внутритеоретические противоречия еще и потому, что им никто не смог пока-зать, как именно эта «Диалектическая Логика» могла быть реализована в физической теории. Мышление физиков вполне нормально сосуществует с любой математической экзотикой типа нестандартных логик, где значения истин-ности размыты, приемлет оно и рассуждения о некоей квантовой логике, где нет закона «исключения третьего» и т. п. Но философы-диалектики не смогли объяснить им, как можно конструктивно ввести в физику содержательную антиномию и её разрешение.
Таким образом, горячие дискуссии на эту тему и яркие диалектические декларации не дали результата. Противники программы диалектизации констатировали: «Диалектическое противоречие … превращается в некоторое неподвижное «свойство», мистическим образом приписываемое объекту. При этом реальные проблемы науки отнюдь не решаются, а по существу отбрасываются и обходятся. Достаточно заявить, например, что «электрон есть и не есть частица (волна)», как чудесным образом исчезают трудности, стоящие перед наукой, – нет больше необходимости стремиться построить последовательно непротиворечивые теории субатомной механики, ведь сущностные, диалектические черты объектов, изучаемых в этих теориях, уже вскрыты и отражены в таком слишком легко достижимом, мнимо «диалектическом» знании. Воистину мы очень простым путем «обнаружили» изоморфизм предметов и их мысленных образов…»
Итак, декларации о необходимости построения особой диалектической логики, где противоречия допустимы и необходимы, ничем конкретным не увенчались. Но не сле-дует думать, что описанная исследовательская программа является просто неким идеологическим извращением на почве диалектического материализма. Напротив, поиск и конструирование нестандартных и необычных логик в то время был мейнстримом в научном познании. Это направ-ление было обозначено еще русским логиком Н. А. Ва-сильевым, а потом продолжено западно-европейскими и американскими учеными-логиками. Известны также уси-лия в этом направлении польских логиков (Я. Лукасевич и др.)А в философии физики выдвигались декларации о том, что квантовая механика с её соотношениями неопределен-ности требует формулировки новой квантовой логики (Г. Бирхов, Д. фон Нейман). Хотя, как мы уже отмечали, Марио Бунге писал в своей «Философии физики»: «Логикой, на которой построено здание почти всей математики и всей физики, является именно обычное исчисление предикатов... Другими словами, даже квантовая теория не изменила нашу логику», если бы это было не так, «то квантовая теория имела бы совершенно другой математический формализм». И понятно, что для строгой науки физики любая форма противоречивости в теории казалась неприемлемой. «В философской литературе зачастую утверждается, что действие противоречий в физических процессах не обна-руживается», «измерительная наука не может охватить мир в его тотальности... из особенных определений физики вытекает, что физическая наука не может непосредственно отразить историчность». «Физик более склонен к статичным представлениям и привык мыслить не в терминах исторического процесса, а в терминах логического наличия». На наш взгляд, упрекать физиков за пристрастие к традиционным логическим формам – занятие малополезное. Более интересно задаться вопросом: пригодны ли для физики принципы логики противоречия? Но нашему мнению, то философское понимание диалектической логики, которое выработано в рамках обозначенной исследовательской программы, само затрудняет применение в естествознании указанных логических принципов. Конструктивному использованию логики противоречия в физике мешают две философские установки:
1) установка на существование одного, основного опре-деляющего всю данную форму движения, исходного про-тиворечия;
2) неправомерная онтологизация логической формы противоречия.
Если эти установки не брать во внимание, то диалекти-ческая логика противоречия может применяться в решении частных конкретно-научных задач, где возникает необходимость отразить объективное развитие, процессуальность бытия вещи.