Интегральный подход Ауробиндо Гхоша как попытка синтеза Западного материализма и Восточного спиритуализма

Начало 20-го века в неоведантизме характеризовалось попытками как переосмыслить соотношение западной и восточной философий, так и ведантистские схемы с целью синтеза культурного наследия Востока и Запада. Значительную роль в этой тенденции сыграло творчество Ауробиндо Гхоша, который внес огромный вклад в развитие неоведантизма, модернизировав веданту более радикально, чем его предшественники – неоведантийцы.

В соответствии с традицией Ауробиндо пытается найти ключ к пониманию мира в понимании человека. Ауробиндо поднимает вопрос о природе первичной реальности. При этом Гхош стремится реализовать целостный подход по отношению к этому вопросу, критикуя «односторонние» концепции человеческой сущности. «Одностороннее» понимание сущности человека ведет к “односторонности” в понимании мира и наоборот. Такой «односторонностью», с точки зрения Ауробиндо, страдала вся предшествовавшая философия. Так, материалисты рассматривали человека как чисто телесное существо [1,ch.II], виталисты (Гхош имеет в виду прежде всего А. Бергсона) – как одно из проявлений мировой жизни, идеалисты (Гхош говорит об европейском субъективном идеализме) – в качестве комплекса идей [1,c.10], спиритуалисты – в качестве бестелесного духа [1,ch.III]. Каждая из вышеперечисленных систем выбирала в качестве первоосновы мира материю, жизнь, идею или дух. Таким образом, как утверждает Ауробиндо, все они отрицали реальное существование явлений, не сводимых к одной из этих четырех первооснов. При этом наиболее последовательными (а потому и наиболее распространенными и труднее всего опровержимыми) являются, по его мнению, «аскетический» спиритуализм и материализм.

Учение адвайты о майе, как утверждает Ауробиндо, является классическим примером «аскетического» спиритуализма. Адвайта признает реально существующим лишь Брахман, все, что вне Брахмана – лишь иллюзия: формула «Все есть одно» или «Все есть Брахман» [2,c.24]. Однако, по Ауробиндо, так адвайта не добивается монистического понимания мира, не избавляется от двойственности (что, по сути, является ее главной целью: «адвайта» – «недвойственность»), т.к. сущность, оторванная от явления, перестает быть сущностью этого явления. Для объяснения этого явления требуется обращение к другой сущности, которой в адвайте является принцип майи. Таким образом, адвайта признает наличие двух сущностей: вечной, реальной, и иллюзорной, создающей вселенную [1*].

Критику материализма [2*] Ауробиндо строит фактически таким же точно образом, как и критику спиритуализма: внутренние противоречия дуализма, порождаемого разделением сущности мира и ее проявлений, а также невозможность объяснения взаимоотношений между ними. Если «спиритуализм» и связанное с ним аскетическое отрицание жизни Гхош считает основным недостатком индийской цивилизации (со времен средневековья), то материализм он рассматривает как учение, связанное с западной цивилизацией и ответственное за ее недостатки.

Материализм, как указывает Ауробиндо, сводит жизнь лишь к сочетанию молекул, а сознание – оказывается побочным следствием этого сочетания, его «эпифеноменом». Материалисты утверждают, что качественные различия между жизнью, с присущим ей сознанием, и неорганической материей нереальны. Таким образом, так же как спиритуализм, материализм разделяет сущность мира и ее проявления. Ни посредством абстрактной материи, ни с помощью абстрактного духа невозможно дать убедительное объяснение мира, заключает Ауробиндо.

После критики «аскетического» идеализма и такого же «одностороннего» материализма Гхош пытается создать новую интегральную философию, которая вобрала бы в себя лучшее от первой и второй, избавившись при этом от их слабых сторон. В основе этой новой философии должен быть положен принцип, из которого можно было бы вывести все качественное многообразие мира. Эта философия должна показать связь духа и материи, не пытаясь отрицать реальность обоих, и при этом она должна быть избавлена от дуализма при объяснении вселенной. Она должна объяснить поступательный процесс мировой эволюции, ее законы, место и назначение человека в этом процессе.

Гхош создает учение о совпадении в абсолюте противоположностей: определенного и неопределенного, единого и множественного, неподвижного и изменчивого, бесформенного и обладающего формой, бескачественного и качественного, конечного и бесконечного бытия. Такое совпадение противоположностей делает новую философию свободной от противопоставления сущности и явления при объяснении мира, которое критиковал Ауробиндо в адвайте. Синтез идеализма и материализма дает совпадение духовного и материального начал в Абсолюте. Однако духовное начало оказывается, все же, «сильнее», т.к. оно способно к самостоятельному существованию, в то время как материальное может существовать лишь в качестве противоположности духовному, в качестве его проявления. Преодолевая дуализм адвайта-веданты (Брахман – майя), Гхош наделяет майю реальной силой. Это сила Брахмана, которая делает возможным Его самопроявление, самоограничение и самопоглощение, которые проявляются на разных этапах создания вселенной.

Правда, следует отметить, что при построении своей философской системы Гхош отнюдь не преодолевает недостатки, внутренне присущие всякому идеализму, в том числе и те, на которые он сам же указывает при критике адвайта-веданты. Вместе с тем можно отметить как прогрессивную диалектическую сторону в философии Гхоша, его стремление преодолеть метафизический отрыв явления от сущности, характерный для философии адвайты посредством учения о совпадении противоположностей в Абсолюте, ссылаясь в качестве истоков на идеи Гераклита, а также «Иша-упанишад» и «Бхагавадгиты».

Можно заметить, что идеи Гхоша сходны c идеями Гегеля. В частности, Гхош использует диалектический метод, похожий на гегелевский. Например, диалектика конечного и бесконечного: бесконечное, не включающее в себя конечное, было бы ограничено последним и, таким образом, было бы не подлинно бесконечным, конечное же немыслимо без своего отрицания, т. е. бесконечного и т. д. Однако этот диалектический метод Гхош проводит непоследовательно, за что его часто критикуют. Так В.С. Костюченко указывает: «Им [Гхошем] признается в качестве исходного пункта мирового развития «неопределенный» (ниргуна) брахман, в котором множественность, движение, качественные различия и т. д. присутствуют лишь в потенции: фактически это та же «сущность без явления», что и духовная субстанция адвайты. Точно так же прообразы земных вещей в «высшем разуме», подобно платоновским идеям, являются результатом отрыва общего от единичного» [3,c.76]. Хочется отметить, что Гхош подвергает критике лишь примитивный, вульгарный вариант материализма. Также и адвайту он сводит лишь к крайнему, аскетическому варианту. Поэтому его критика справедлива лишь по отношению к этим крайним вариантам, которые он рассматривает.

Многие исследователи творчества Ауробиндо сходятся на том, что переосмысление наследия веданты, которое мы можем видеть в его трудах, настолько оригинально, что оно несводимо ни к каким источникам (древним или новым). Последовательный антииллюзионизм (реальна не только духовная основа мира и человека, но и сам мир, и человек) и безусловное признание ценности мира как места реального выявления бесчисленных возможностей духа (в противовес «обесценению» мира майя-вадой адвайты) составляют неотъемлемую часть этого оригинального учения.

Полемика Гхоша с двумя полярными позициями – илософией «аскетического» спиритуализма (майя-вада Шанкары) и материализмом – есть диалог европейской и индийской философий. Обе эти позиции Ауробиндо критикует [3*] прежде всего с позиции аксиологии: это два отказа от признания смысла и значимости земного существования. Если для «аскетического» спиритуализма это существование иллюзорно (отсюда – уход от него к высшему бытию), то для материализма оно эфемерно и преходяще, а значит, и лишено «подлинной», вечной значимости. Поэтому попытка синтеза этих двух философий есть также попытка синтеза наследия Запада и Востока. Причем, основная задача, цель Ауробиндо – есть цель индуса [4*], а средства, которыми он пользуется, – европейские. И пусть некоторые выводы, к которым пришел Ауробиндо, могут вызвать полемику, огромная значимость его вклада в развитие философии в целом – вне сомнений. (Более того, та полемика, которую вызывает творчество Ауробиндо, можно также рассматривать как его заслугу).