Является ли старость философской проблемой? Если брать физиологическую сторону этого процесса, то безусловно нет, если духовно-нравственную, то безусловно да. Иначе говоря, в процессе старения надо различать две составляющие: объективную и субъективную. Объективная обусловлена природными, биологическими механизмами, которые протекают независимо от воли и сознания индивида. Исследование этих механизмов — задача естественных наук. Контроль над биологическим процессом старения зависит от степени его познания и может быть обретен лишь по мере нахождения объективных же способов в него вмешаться. Таким образом, эта сторона дела зависит прежде всего от степени развития науки, а не индивида.
Субъективная, духовная сторона поддается сознательному контролю со стороны человека (хотя это не значит, что такой контроль всегда им осуществляется), и тем самым зависит более от степени развития индивида, а не науки. Наука может лишь помочь человеку знанием, но она не может заменить личных усилий со стороны самого индивида. В частности. в задачу наук, исследующих законы человеческого духа (а такова философия), входит выявление духовно-нравственных характеристик различных возрастных периодов человеческой жизни.
Небезыинтересно в этой связи обратиться к идейному наследию романтизма, который в центр своих теоретических и художественных поисков ставил человеческую личность и ее творческую активность. В поле зрения романтизма попадают и некоторые проблемы геронтософии, что нашло отражение в литературно-художественной практике романтиков.
В русском философском романтизма два произведения дают нам наиболее ясное представление о трактовке этих проблем: рассказ «Новый год» В.Ф. Одоевского и «Три дня в двадцати годах» Н.А. Полевого.
Оба рассказа имеют один сюжет, вернее, одну сюжетную схему: трехчастное построение, в котором дается как бы фотографический снимок трех дней жизни героев с интервалов в десять лет. Но это не просто три дня, а три периода в жизни человека, три возрастные категории: молодость, зрелость и жизненный закат.
Герои рассказа Одоевского — молодые люди, полные творческих замыслов и сил — собираются на Новый год в бедной студенческой комнатке одного из своих друзей — Вячеслава, где дают друг другу обещание исполнить свои творческие начинания и встречаться под Новый год для взаимной поддержки и обмена мыслями. Но через несколько лет прежний дружеский круг рассеялся и встреча двух друзей — самого рассказчика и Вячеслава — происходит в подмосковном имении последнего. Тон и обстановка встречи иные: не студенческая квартирка, а добротный барский дом; вместо юношеских восторгов и надежд шумного товарищеского круга — спокойно-трудовая и размеренная атмосфера счастливого семейного гнезда. Вячеслав сознает, что как поэт он не состоялся и все свои надежды переносит на сына, серьезному воспитанию которого он собирается посвятить свою жизнь. Еще через несколько лет тот же рассказчик приезжает по старой памяти встретить Новый год в роскошный петербургский дом Вячеслава. Но хозяин занят: он едет к важному лицу — приглашен на партию виста; жена уже уехала; сын в сопровождении гувернера на минуту появляется перед отцом, чтобы сказать «до свиданья»; новый год герой встречает один в гостиничном номере.
Рассказ Полевого начинается с беседы близких друзей о цели жизни, высоком смысле дружбы, о будущем поприще. Молодые люди дают клятву верности дружбе и своему высокому призванию: один подает большие надежды как дипломат, другой — как полководец, третий — как поэт и литератор; на каждом из этих поприщ они намерены служить целям прогресса, добра и любви к человечеству. Собравшись через десять лет, они уже не те: «Все чувствуют, что отстали от века, выжили из таланта … они недовольны жизнью, недовольны друг другом». Еще через десять лет метаморфоза определяется окончательно: один из них уже сделался [42] «его превосходительством», двое других подличают в его передней, а третий безуспешно хлопочет у своего превосходительного друга по делу сироты, сына одного из их друзей, которого хотят ограбить друзья же отца его …
Что же такое молодость и старость в понимании русских романтиков? Молодость и старость — это антиподы. Но не просто как противоположные возрастные категории: начало и конец жизни. Романтизм не может рассматривать их только как этапы биологического процесса, потому что для него исходное и истинное начало человека составляет его внутренняя, духовная жизнь. Поэтому для романтизма молодость и старость — не просто возрастные периоды жизни человека, а нравственные его состояния.
С точки зрения физиологии, молодость — это расцвет плоти, отсутствие атрофических процессов в тканях и органах, а старость — увядание, нарастание этих процессов. С точки зрения романтизма, молодость — это господство духовных элементов жизни над вещественными, а старость, наоборот, господство вещественных над духовными.
В изображении Одоевского и Полевого молодость — это та эпоха человеческой жизни, которой присущ дух товарищества и коллективизма, духовные и творческие запросы, пренебрежение вещественной стороной жизни: житейскими удобствами, положением, престижем; стремление принести пользу людям, вера в добро и идеалы.
Но мало-помалу сфера деятельности сужается: с общечеловеческого поприща до семейного, а затем заботы о семье заменяются заботой о себе; индивидуализм нарастает и доходит до полного душевного безразличия к бывшим друзьям, их участи, чужим, да и своим детям. На первый план выходит вещественная сторона, исчезает стремление к творчеству и духовному развитию, Жизненный закат характеризуется полной победой вещественных, житейских интересов над духовными и творческими.
Таким образом, для русского философского романтизма молодость есть прежде всего категория духовно-нравственная и ее атрибутами является не свежесть лица и быстрота движений, а творческая активность личности, вера в высшие нравственные ценности и сильно возбужденный общечеловеческий интерес. Отсутствие этих характеристик, замена их на противоположные — это и есть старость, несмотря на физическое состояние организма. Старость — не возрастная пора жизни, а момент утраты идеалов, духовное омертвение, господство эгоистических целей и интересов.
С точки зрения романтиков, субстанция молодости — дух, а не плоть. Тело потому именно не может быть основанием молодости, что оно само преходяще и смертно, а дух — вечно молод, вернее он не имеет возраста.
Но где же причина старения как угасания творческих сил и духовных запросов, утраты человеческого, а не своекорыстного интереса к жизни? Что питает тот всесторонний интерес к жизни, столь свойственный молодости? Таким источником, как это следует из рассказов, является стремление к социально-значимому действию, желание сделать жизнь лучше. Но по мере того как угасает стремление к преобразованию жизни на более высоких, разумных началах, происходит сужение нравственного горизонта и духовное оскудение личности. Отсутствие или утрата такого стремления, разочарование в возможности социальной активности, потеря исторической перспективы, — вот причины старческого состояния духа.
Вот почему в эпоху общественной реакции, когда возможность свободного и самостоятельного социального действия для большинства закрыта, так широко распространяются настроения старческого безразличия и духовного застоя, даже среди людей, изначально одаренных и деятельных. Можно сделать карьеру, но нельзя при этом остаться человеком. Эта эволюция русского общества в эпоху николаевской реакции и нашла отражение в романтической литературе 30-х годов. (оба рассказа создавались почти одновременно: «Новый год» Одоевского датирован 1831 г., а «Три дня …» Полевого вышли в 1832 г.).
Отсюда следует, что физический и духовный возраст может и не совпадать. Можно [43] быть стариком в молодые годы и сохранять юношескую свежесть мыслей и чувств в преклонные лета. И если наш физический возраст пока еще не в нашей власти, то источник духовной молодости уже известен — это способность (и возможность) к социальному творчеству. Чем шире поле деятельности, тем шире масштаб личности. И чем больше людей получат доступ к широкому социально-историческому действию, к контролю над процессом собственной жизнедеятельности, тем больше будет молодых энтузиастов, а не старческих скептиков.
Добавить комментарий