«Механицизм» и образование в просвещении XVII века

«Коперниканский переворот» в естествознании, который положил основание трансцендентальной традиции в европейской философии, имел своим следствием «механистическую» интерпретацию как отношений в природе и обществе, так и корреляции между ними. Данная интерпретация изоморфна смыслу различия, проведенному трансцендентальной традицией между душой и телом. «Механистическая» метафизика наложила запрет на механическое объяснение взаимодействия души и тела, — конечно, болит рана, но при этом «боль в душе, а рана — в теле» 1. Движения тела нельзя объяснить действиями души, и наоборот. Между миром конечных целей (практический разум, телеологический принцип) и миром действующих причин (теоретический разум, механический принцип природы) нет прослеживаемого перехода: мы не можем показать, в чем заключается связь между ними, но друг без друга они не мыслимы; практический разум «первее» теоретического 2. Это означает утверждение приоритета свободы, т.е. необходимости абсолютной и непререкаемой, относительно «природы» — необходимости всего лишь «объективной». Отсюда представление о свободе как о силе и способности полагать себя как первую и свободную причину и быть «причиной самой себя». В отношении общества и социальной коммуникации, различие между телом и душой (субстанцией протяженной и субстанцией мыслящей — но не сознающей протяженность) выражается в особой концептуализации «естественного закона или права». «Естественный закон» означает исполнение такого рода суждения, в котором также учреждается приоритет свободы относительно природы, и следовательно, приоритет общества относительно природы. Природа как бы сосредотачивается в «естественном» законе, который есть основание ясности и прозрачности причинно-действенных связей в каждом случае социальной коммуникации. Эти связи разумны и свободны, поскольку в природе неизбежно присутствуют ценности и наличествует активность свободы.

Попытку обосновать «коперниканскую революцию» относительно природы и социума предпринимают Гоббс, Спиноза и британское Просвещение XVII-XVIII веков, в своих политико-герменевтических исследованиях. Спиноза в данном контексте занимает особое место, поскольку ему принадлежит трактат, непосредственно связанный с проблемой образования — «Грамматика еврейского языка» 3. Согласно основным определениям Спинозы, человек и общество есть лишь части, модусы природы. Однако кроме этого, Спиноза характеризует общество как то, в чем проявляется активность «множества» 4. Действия «множества» основаны на воображении, а не на «абстрактном, или общем рассудке». Спиноза не принимает негативную картезианскую оценку воображения и устанавливает независимость воображения от рассудка. Согласно Спинозе воображение участвует в конструировании «физики тел», в которую, в определенном смысле, входит и социальная активность. Однако в обществе присутствует и возможность интеллектуального, «интуитивного» познания, которое, однако, всегда есть знание единичного. Возможность приближения к такому познанию в социуме обосновывается Спинозой посредством возвращения назад к риторике. Его риторика обеспечивает определенный синтез воображения и интеллекта посредством перехода (основание которого — воображение) между единичными словесными выражениями мысли. Устойчивость значения базируется на сосуществовании множества языков, или множества прагматических обращений к языку. Коммуникация (в случае анализа Спинозой Библии — коммуникация между философским, моральным, историческим, профетическим, правовым, законодательным способами выражения) между этими языками обеспечивается анализом различных форм выражения, при сохранении «более предпочтительного» языкового правыражения.