Особенности гуманитарных методологий

[70]

Если задаться вопросами о том, что такое методология, что лежит в ее основе, то общим абстрактным ответом будет такой. Методология — это философская дисциплина, исследующая условия, возможности и способы [71]
организации мышления в некоторые упорядоченности. Наше мышление с одной стороны повернуто на практику, обслуживает реальное познание, науку; с другой же — способно и к самодостаточному развитию в пределах только самого себя. Соответственно, в основе многообразия общенаучных и общефилософских методов лежат по сути два: метод проб и ошибок и метод мыслительного конструирования, эмпирико-индуктивный и аксиоматическо-дедуктивный.

Метод проб и ошибок вкратце можно описать следующим образом. Столкнувшись с определенной проблемой, ученый предлагает, в порядке гипотезы, некоторое решение —теорию, индуктивное объяснение. Она предстает перед другими учеными, чья задача —подвергнуть ее критике и проверке. Если результат проверки свидетельствует об ошибочности теории, то она элиминируется. Метод проб ошибок и есть, по сути, метод элиминаций. Его успех зависит главным образом от выполнения трех условий: предлагаемые теории должны быть достаточно многочисленны (и оригинальны); они должны быть достаточно разнообразны, осуществляемые проверки должны быть достаточно строги. Тем самым мы сможем надеяться на выживание самой подходящей теории посредством элиминации менее подходящих.

Методологии типа диалектики, системного-структурной, синергетики или герменевтики представляют собой методики мыслительного моделирования. Они в меньшей мере связаны с повседневностью или научной практикой, выражают скорее развитие самой мыслительной сферы. Диалектики, синергетики или системщики склонны утверждать о том, что их сценарии понимания мира — мира как находящегося в непрерывном развитии или мира, становящегося из хаоса или мира как множества систем — и есть глубинно-сущностное объяснение мира. Меж тем их прекрасные методы хороши и действенны только в случае безусловного и однозначного принятия тех аксиом, идеализированных допущений, которые лежат в основание образов мира диалектики, синергетики, герменевтики или системно-структурного-метода. Т. е. в этих случаях как бы есть правило: хочешь пользоваться методом — будь добр принимать и метафизические картинки, с которым «сцеплен» этот метод. Если метафизика миропонимания какого-либо исследования противоречит исходным аксиомам метода, которым бы хотели бы воспользоваться, то он становится бессмысленным для применения в этом исследовании. Разные возможные системы значений мира в той или иной историко-философской, научной или культурной традициях «порождают» свои разные «логики». Подобные методологии являются, т. о., логиками разных картин мировосприятий. Разные «картины мира» разных методик по-разному представляют свою объектную среду и способы ее существования. От этого, по сути, и зависят основные особенности их методологических стандартов — как, при помощи каких операций, строить модели «развития», «системы», «структуры», «становления» или «понимания».
[72]

Между исследованием, базирующимся на методе проб и ошибок, чисто операционально-индуктивной обработке эмпирического материала, и исследованием, признающим еще и внутреннюю логическую суверенность мышления, существует нечто, похожее на несоизмеримость. Так позитивист, признающий лишь эмпирико-индуктивное первородство познания, просто не в состоянии понять диалектику, автономность и самозаконность сферы мышления, равно как диалектик часто не способен видеть условность и метафоричность онтологизаций своих категорий в сопоставлении с повседневностью. Этим мыслительные методики, неявно претендующие на всеобщность, отличаются, к примеру, от простых, чисто операциональных методов, типа абстрагирование, формализация, метафоризация или идеализация.

Возможно первый из них, получивший отчетливое выражение в историко-философской традиции, — это «диалектика». Выделяют две основные ее исторические формы. Античная диалектика означала первоначально искусство вести беседу. Это было учение о естественном рассуждении, опирающемся на положения, истинность которых строго не указана, когда нам позволительно усиливать или ослаблять свои посылки, изменять определения.

Стараниями Гегеля, Маркса и Энгельса, в «диалектическом материализме» появилась объективистская версия «диалектики», базирующаяся на принципах: тождество бытия и мышления (субстанция есть субъект и органическая система) и легализации противоречия. Утверждается, что природа, общество и мышление составляют собой один развивающийся универсум, имеющим общую, диалектическую, логику развития. Это подразумевало, что любой универсальный закон развития объективного и духовного мира является вместе с тем и законом познания. Любой закон, отражая то, что есть в действительности, указывает также и на то, как следует правильно мыслить о соответствующей области действительности. Отсюда интерпретация «диалектики» как некоей «сверхтеории», «науки о наиболее общих законах развития». Диалектика — теория развития, развитие — основной ее объект. В этой связи необходимо помнить о том, что понятие «развития» относимо к характеристике лишь части мировых изменений. Их «цель», «самоорганизация» определены в особенностях их конституции и задают характер последовательности и динамику изменений. Лишь по отношению к таким объектам будет работать диалектика, т.е. по отношению к объектам, к которым применимы признаки развития. Соответственно, возможно их моделирование в мысли как «развивающихся». Матрицей, элементарной «ячейкой», диалектического метода является «триада» — представление развития как последовательности «тезиса», «антитезиса», «синтеза». Общая метафора развития — восходящая «вверх» спираль (смысл усложнения и внутренней дифференциации). Предписания построения диалектического объекта в исследовании включают использование помимо триады еще и объяснительных схем-«законов» — перехода количественных [73]
изменений в качественные, единства и борьбы противоположностей, отрицания отрицания, представляющих в диалектической модели внутренние механизмы развития.

Диалектика часто служит основой худшего вида догматизма: объявляя противоречие нормой, любое указание на противоречивость своих же положений она объявляет незнанием себя, т.е. диалектики. Эвристический потенциал диалектики ограничен. Претендовать на объяснение физического и социального мира она не может. Здесь она не дает приращения нового знания, помимо банальных утверждений о том, что развитие имеет свои основания в самом себе и имеет стадии. Но она полезна как отличное дидактическое средство воспитания гибкого операционального мышления, демонстрации пределов опыта — в мышлении человека, где действительно, в процессе мышления мысли «перетекают» в друг друга, взаимопревращаются, идеи «борются» друг с другом. Так же несомненно работает диалектика в описаниях истории идей, теорий, когда можно при помощи понятий раскрыть их сложные отношения отрицания и преемственности. Так же очень важным является историко-философский момент в развитии сферы самого мышления. Диалектика подверглась справедливой критике как реакция на сильнейший идеологический диктат и непомерные амбиции ее носителей, догматиков советской философии. Так бы, может, и никто бы особенно и не ополчался на диалектику. Как теория развития мысли, форма категориальной систематизации в рамках философского универсализма — она представляла собой блестящий, грандиозный и интересный философский проект. Мы же не накидываемся на Плотина или Фому Аквинского, хотя их системы не менее далеки от житейских реалий. Диалектике так сильно «досталось» в силу ее идеологического функционирования как методологической основы воинствующего социального проекта. Итак, сильные и заслуживающие внимания стороны гегелевского проекта формазации мышления (где она найденная некая мыслительная «форма»):

— диалектика есть исторический проект категориального синтеза, в ней представлена модель внутренне-противоречивого, стадиального саморазвития мышления;

— диалектика есть форма интеллектуальной демонстрации истории самого мышления: относительно самостоятельные линии размышления, рассуждения, аргументации, характерные для отдельных теоретических систем, для особенных субъектов мысли, выстраиваются, при ретроспективном рассмотрении, в некую генетическую последовательность: что видно на примере гегелевской «Истории философии»;

— диалектика есть одна из форм мышления, обосновывающая современные логико-рациональные начала, исходные основы философского универсализма (в ряду Парменида, Плотина, Спинозы).
[74]

Рассматривая современное значение «диалектики», можно сказать, что сейчас она представляет собой лишь одну из методик мыслительного моделирования, исторический вариант систематизации категорий. Заслуживает внимания и использование в преподавательской практике демонстрации диалектики как свидетельства внутренней самобытности мыслительной сферы. Жизнь зрелой мысли более динамична, менее скована фиксирующими условностями жесткого, удерживающего определения. Здесь мысли взаимоперетекают, борются друг с другом, переходят в друг друга, содержат в себе отрицание себя и иного. Если мы все же попытаемся, уйдя от «романтизма» стихии мысли, дать более формализованное определение диалектики, то это будет способ оперирования понятиями, опирающийся на последовательно осуществляемые процедуры как расчленения, так и отождествления наших понятий. В отличие же от элементарных процедур «анализа — синтеза», «диалектика» предполагает осуществление своих процедур в созданном ею же континууме значений, идеализированных допущений ее картины мира: единства во времени и целостности, направленно усложненного развития с сохранением инвариантов предшествующего. Лишь в подобном онтологическом контексте правомерны «диалектические объекты». Кстати, другие методики мыслительного моделирования, или «логики», складываются в своих отчетливых формах в ХХ веке. Степень их самоотчетности возрастает, они уже не гипостазируют свою объектную среду в качестве «глубинных оснований» вселенной. Они сознают ее относительность, «региональный» характер — применимость в какой-то характерной онтологической области. Хотя и здесь есть свои «экстремисты» (мир — текст, или мир — становление, мир — структуры и пр.)

Идеализирующие допущения системно-структурного метода в известной степени противоположны допущениям «диалектики», а именно, здесь: а/ отвлекаются от «развития» теоретического объекта в глобальном контексте, т. е. редуцируют важнейшее условие «диалектики»; б/ строят исследование на выделении абстрактных инвариантов, сохраняющихся на протяжении всего периода «жизни» данного объекта.

Синергетика представляет свои объекты в виде систем, находящихся в сложных изменениях. В отличие от «диалектических» объектов в них отсутствуют внутренние биполярные конфигурации, являющиеся проявлением зрелой, упорядоченной внутренней жизни, базирующейся изначально на некотором «порядке». Здесь же, в «синергетических» объектах — постоянное, недетерминированное становление. «Сложные изменения» этих объектов не есть «развитие» классической диалектики, хотя и присутствуют многие сходные признаки (качественные изменения, возникновение новых качеств). Важные отличия, идеализирующие допущения («картина мира»): нет линейной направленности, заданной самоорганизацией; фазы нестабильности, неравновесности играют столь же важную роль в «истории» си- [75]
нергетических объектов, как и законы (в «диалектике» оставляют за скобками внимания неупорядоченную предысторию и послесловие «развития»); случайность, неопределенность приобретают равноправный онтологический статус наряду с законом и определенностью; стабильное целое, порядок создаются как выражение кооперативных процессов объединения всей суммы отдельных взаимодействий на уровне частей. Синергетика, в сравнению с диалектикой, охватывает больший бытийный спектр изменчивости, включая в него и простые, и сложные, и самоорганизованные, и недифференцированные среды и объекты.