Хакерство: антропологический этюд

• Секреты и тайные языки
  (‘ҐЄаҐвл Ё в ©лҐ
  п§лЄЁ)
• Разведчики и Наблюдатели
• Преступление
• Андерграунд
• Мир Иной
• Послесловие. Исход

С момента зарождения хакерства как андерграундного
компьютерного движения (тому уже два десятка лет) средства массовой
информации практически идентифицируют его с хулиганством,
преступлением, правонарушением. И несмотря на это, редакции
популярных компьютерных изданий полны писем подростков: «срочно
помогите, научите, хочу стать хакером!!!» Так что же делает
хакерство в глазах подростков столь привлекательным? Едва ли
экономические причины имеют здесь первостепенное значение.
На наш взгляд, для понимания этого феномена гораздо важнее
отыскать в нем архаические элементы, глубинные архетипы, магические
и мистические системы. В этом явлении можно обнаружить универсальные
мифологические сюжеты. Оставив за кадром спецслужбы и бизнес, мы
будем рассматривать хакерство как специфически подростковую
(мальчиковую) контркультуру, носители которой получают удовольствие
от изучения деталей функционирования информационных систем и
расширения их возможностей. Оно базируется на двух подростковых
чертах: тяге к секретам и к подвигу-преступлению.

Секреты и тайные языки
(‘ҐЄаҐвл Ё в ©лҐ
п§лЄЁ)

Интерес к кодам, шифрам, тайным знакам появляется у детей после
семи лет и иногда становится настоящей страстью между восемью и
одиннадцатью годами. В этом возрасте дети любят читать истории о
зашифрованных посланиях и сами обмениваются ими. Они срисовывают у
приятелей «азбуку пляшущих человечков» Артура Конан Дойла, пытаются
запомнить азбуку Морзе, обучают друг друга азбуке глухонемых.
Изобретают собственные шифры 1 и пользуются тайными языками, на которых
можно по-настоящему разговаривать. Секретные языки существуют в
детской традиции издавна и передаются от поколения к поколению как
наследие детской субкультуры.
Тайные языки, шифры и коды возникают у подростков не случайно. С
одной стороны, ими движет жгучее желание прикоснуться к
тайному. Заканчивается детство, и ребенок все яснее ощущает, что ему
предстоит нелегкий процесс Перехода. Во всех архаических
обществах мальчики 13-14 лет в той или иной форме проходят церемонию
посвящения в мужчины, символически умирая в ритуале и рождаясь
заново. Истинной целью подростка является прикосновение к
иррациональным тайнам Смерти и Священного, однако они редуцируются
обыденным сознанием к более простым рациональным тайнам — загадкам,
шифрам, секретам.
С другой стороны, становятся достаточными возможности. Уже
семилетний школьник в состоянии разделить непрерывный текст на
отдельные и однородные единицы — слова, в то время как шестилетки в
считалках ошибаются сплошь и рядом 2. Компьютер — еще одна ступенька на этом
пути 3.
Интерес к алгоритмическим машинным языкам является
непосредственным продолжением интереса к тайным языкам и
экзотическим системам. Учителю Школы гражданских хакеров показалось
мало естественной завораживающей магии чисел, и банальное упражнение
по переводу чисел из одной системы счисления в другую цветисто
называется «Фыва повелитель драконов завязывает огненный браслет» 4. Кроме того, владение искусственными
языками требует значительной умственной зрелости, что повышает
самооценку у подростка.

Разведчики и Наблюдатели

В начале XX века генерал Баден-Пауэлл, вернувшись с англо-бурской
войны, создал подростковое движение скаутов. Первая написанная им
книга называлась «В помощь разведчику». Вторая — «Юный разведчик».
Почему разведчик, а не электромонтер? Что такое разведчик?
Тот, кто идентифицирует себя с разведчиком, должен относить к
себе следующие утверждения: я из другого мира и нахожусь в мире
чужом; я собираю информацию. Позиция наблюдателя очень близка
ребенку, в отношениях со взрослыми он осваивает ее очень рано.
Ребенок из укромного уголка смотрит, слушает и запоминает. Быть
невидимкой — одно из самых распространенных детских желаний. Дети
предпочитают наблюдать, то есть изучать, не вмешиваясь.
Высшая точка этого явления — строительство всевозможных секретных
«штабов». Лучше всего описал такой штаб Аркадий Гайдар. Позиция
наблюдателей сильная и активная: они защищены укрытием, невидимы,
целенаправленно следят за обитателями внешнего мира, комментируют их
поступки, планируют свои действия по отношению к ним. Люди вовне
поставлены в пассивную и слабую позицию: они не замечают, даже не
предполагают наличия наблюдателей, они открыты, как дичь, которую
выслеживает охотник.
Точно так же подростки-хакеры присваивают себе роль активного
субъекта, а взрослым дядям-сисадминам оставляют роль познаваемого
объекта, на который можно при желании подействовать
(крэкерство), — а можно и не подействовать (пассивное
хакерство), что зависит от личного темперамента и
психологической зрелости. Проживание такого ролевого расклада,
невозможного в обыденных взаимоотношениях, дает подростку новый и
важный личностный опыт.
Идеалом подростков являются терпеливые наблюдатели, шпионы и
тайные лазутчики. Распространено сравнение хакерства с боевыми
искусствами. Однако гораздо точнее параллель с другим японским, но
не совсем боевым искусством — нин-дзюцу 5. Если ниндзя был вынужден выбирать между
открытой борьбой и хитростью, он выбирал последнее. В открытом
поединке ниндзя проигрывал безусловно, его короткий меч разлетался
на части от первого же удара фамильной самурайской катаной. Но
невидимкой сливаясь с темными стенами, с помощью приспособлений
карабкаясь по отвесным стенам, выдавая себя за другого, с помощью
переодевания и обмана, отравленных сюрикенов 6 он мог уложить не один десяток воинов
противника.
Такая философия была для олицетворявших власть, гордых и полных
достоинства самураев бесчестной, хамской и трусливой. Для подростков
же, из-за их очевидной и осознаваемой слабости, этот темный путь
куда привлекательнее. Именно черепашки-ниндзя (Teenage Mutant Ninja
Turtles), а не черепашки-самураи стали суперпопулярными героями
подростковой субкультуры.
Подростковые увлечения во многом умозрительны. Так,
радиолюбительство, тоже связанное с интересом к тайным символическим
знаниям, часто ограничивается лишь бесконечным изучением и
неспособностью собрать что-либо самому.

Преступление

Позиция наблюдателя не переходит в общественно-полезные формы без
влияния взрослых (иногда прямого, но чаще косвенного). Подростки не
идут дальше символических войн со взрослыми в виде набегов на
«сады», реальные или виртуальные. Они не верят, не допускают, а
порой и не догадываются, что могут наравне со взрослыми
конструктивно влиять на мир. Более типична позиция слабого, который
лишь прячется и живет своей жизнью либо ведет партизанские
действия.
По квалификации и по способу использования программ хакеры мало
чем отличаются от системных администраторов, с которыми ведут
холодные войны. И те и другие квалифицированно используют программы
и оборудование, не создавая ничего нового. Одни и те же тайные
знания и навыки, но попробуйте создать Школу гражданских сисадминов!
Едва ли кто заглянет в нее… А вот в Школу гражданских хакеров, очную
и заочную, прием идет сотнями 7. И влечет туда подростков еще одна
составляющая — близость преступления. Иван-царевич на сером волке
отправляется добывать жар-птицу. И что же он делает, найдя ее?
Ворует — и тут же попадается самым глупейшим образом.
- А ты, Иван-царевич, — говорит ему царь Афрон, — пришел бы ко
мне да попросил бы жар-птицу честию, а я бы тебе ее честию отдал или
выменял бы. А теперь разошлю я гонцов во все земли, во все царства и
пущу о тебе нехорошую славу, что царевич вором оказался.
Что же Иван-царевич, внял? Да нет, сделал то же самое и опять
попался. И снова, и снова, и снова… А ведь он — герой. И вместо
банального товарообмена получилось длительное и захватывающе
интересное приключение.
Для стремительного времени подростка обыкновенная жизнь слишком
скучна и однообразна. Хочется чего-нибудь интереснее, ярче, веселее,
романтичнее обыденности. Острых ощущений, ярких переживаний,
веселья, радости, упоения, полета, света. Нужен подвиг — вызов
судьбе, испытание удачи, везения. Однако подростковые дискуссии
«Есть ли в жизни место подвигу?» все быстрее заходят в тупик —
ничему трансцендентному нет места в сегодняшней тусклой обыденности,
где всех построили в ряд. В отличие от недосягаемого подвига,
преступление — это праздник, который всегда рядом с тобой.
Яблоки из чужого сада воруют не потому, что есть на то
экономическая необходимость. Как уже было замечено в предисловии,
вовсе не в яблоках дело. И подвиг, и преступление — это, прежде
всего, исследование границ мира извне (прогнется ли?), с одной
стороны, и границ себя изнутри (смогу ли?) — с другой.
В этом возрасте резко усиливается интерес ко всем сторонам
преступной жизни: жаргону, манерам, оружию, пес ням. Подростки
словно специально готовят себя к преступлению, примеривают его на
себя.
Когда-то мэр Нюрнберга сумел доказать городскому собранию, что
после строительства университета он не сможет справиться с
молодежной преступностью, которая захлестнет город. Так и остался
Нюрнберг без университета.

Андерграунд

Любой андерграунд является формой подростковой контркультуры,
понимающей себя как нелегальную, запрещенную. В широком смысле целью
андерграунда является отвоевывание социальной ниши, которую занимает
в этом момент истеблишмент. Целью архаических юношеских «мужских
домов» и военных союзов является как раз борьба за власть, которая
принадлежит отцам. Тургенев нашел точное название для романа о
противостоянии поколений — власть ведь не у матерей.
Для большинства целью (не всегда осознаваемой) потрясания мечами
под боевые крики становится самореклама, набивание себе цены, чтобы
занять место попрестижней. Например, место самих сисадминов или
программистов Кремниевой Долины, против которых и велась борьба. С
точки зрения андерграунда истеблишмент является преступной элитой в
широком смысле слова. Надо показать профанам их место…
Неудивительно, что масс-медиа как инструмент истеблишмента считает
хакерство преступлением, хулиганством, правонарушением.

Мир Иной

Некоторые особенности компьютерных технологий способствуют
проявлению разрушительных по внешней форме потребностей.
Программы представляют собой идеальный объект для изучения.
Присущее ребенку любопытство по поводу внутреннего устройства тех
или иных вещей материального мира обычно быстро приводит к выходу
этих вещей из строя. Неумелое же изучение программ не приводит к
действительной ломке объекта. Возможность бесконечного копирования
позволяет изучать их устройство неограниченно долго.
Очевидно, однако, что сами по себе программы играют лишь
опосредованную роль в схватке человека с человеком. Еще зарисовка из
мира детских секретов и тайников: если мальчик случайно обнаружит
«тайник» сверстника, обычно он его демонстративно разрушает,
оставляя развороченным. Спрятанные там вещи редко представляют
ценность для других 8, они вынимаются и бросаются неподалеку. Это
символический поединок с хозяином «тайника»: если он обнаружен и
безжалостно разоблачен, то должен принять смерть.
Хакерство столь тесно связано с глобальными информационными
сетями, что и их невозможно обойти вниманием. Широко распространено
сравнение Интернета с информационной свалкой. Это очень важно для
анализа отношения подростка к Интернету. Сеть экстерриториальна, в
ней отсутствует явно выраженное отношение собственности, все в ней
как бы ничье. Это открывает простор для проявления собственных
агрессивных намерений. Снимаются табу реальной жизни, поэтому свалка — наилучшее место, где можно крушить-ломать-бить-колотить.
Однако мы далеки от желания уравнять хакерство с вандализмом. В
чем же разница между разбитой телефонной будкой и взломанным сайтом
китайской библиотеки? Прозаичная телефонная будка стоит ясным днем в
твоем реальном мире с жестко расчерченными границами собственности,
и крушить ее, собственно, незачем. Это действие не является
испытанием и не принесет ничего, кроме кратковременной разрядки.
Напротив, Интернет — это совсем не реальный мир. В нем нет
солнца, нет людей, он пуст, там одни зловещие механизмы, это мир
теней, настоящее Царство Мертвых. А твой компьютер — это та
критическая точка в пути, когда ты стоишь у избушки бабы-яги на
границе Царств и, произнеся тайный пароль («повернись к лесу задом,
ко мне передом»), отправляешься путешествовать в Мир Иной. Там много
лабиринтов, страха и испытаний, но есть и железные сундуки, полные
драгоценностей. И если ты будешь знать все тайные слова —
перед тобой откроются двери пещер Аладдина. Соответственно,
хакерские битвы идут не с живыми людьми, а с тенями. Обмануть
призрак мира теней — доблесть. Итак, добыть сокровища, вернуться
живым (незамеченным) домой — вот это и есть подвиг, испытание. И,
как результат любого испытания, влечет изменение социального
статуса.

Послесловие. Исход

Дальнейшая судьба хакеров типична для всех подростковых
сообществ. Иссякает интерес к тайнам и секретам, и для большинства
этот период проходит, не оказывая серьезного влияния на выбор
профессии. Точно так же, как бесследно забывается фанатичный интерес
к экзотическим восточным единоборствам, астрономии или
радиолюбительству. Меньшинство становится компьютерным
истеблишментом: программистами, сисадминами, сотрудниками служб
безопасности 9. Вторая конференция компьютерного
андерграунда России «СПРЫГ-2К» навязчиво рекламировала хакеров
именно как умных, интеллигентных людей, которым можно доверить самые
опасные технологии 10.
И только единицы надолго застревают в подпольном
самосознании.