Человек не пассивное существо, не марионетка, которую объективные социальные условия дергают за веревки и заставляют совершать жестко фиксированные движения. В связи с этим перед ним встает проблема выбора. Проблемой этой занимались многие философы, но, пожалуй, более всего она оказалась разработанной экзистенциалистами (М. Хайдеггер, К. Ясперс, Ж-П. Сартр, А. Камю и др.).
К. Ясперс в «Духовной ситуации эпохи» (1931) нарисовал картину неотвратимого вырождения общества в «тотальный массовый порядок», предупредив о возможности предотвращения этого процесса, поставив вопрос о том, «как жить в нем (в таком обществе)». Ясперс заключает: «Человек, который хочет не только просто существовать, решает, какой порядок будет избран и утвержден; в противном случае человек полностью отдается во власть существования и подчиняется его решениям». С ним полностью согласен Сартр: ход вещей кажется фатально неотвратимым лишь тому, кто капитулировал перед миром, предал свои убеждения. «Ни одно общественное явление, возникшее внезапно и увлекшее меня, — разъясняет Сартр, — не приходит извне: если я мобилизован на войну, это есть моя война, я виновен в ней, я ее заслуживаю. Я ее заслуживаю прежде всего потому, что я мог бы уклонится от нее — стать дезертиром или покончить с собой. Раз я этого не сделал, значит я ее выбрал, стал ее соучастником».
И Сартр заявляет, что это «гуманизм, поскольку мы напоминаем человеку, что нет другого законодателя, кроме него самого, в заброшенности он будет решать свою судьбу; поскольку мы показываем, что реализовать себя по-человечески человек может не [62] путем погружения в самого себя, но в поиске цели во вне, которой может быть освобождение или еще какое-нибудь самоосуществление». Выбор у Сартра неотделим от ответственности: я ответственен за себя самого и за всех и создаю определенный образ человека, который выбираю; выбирая себя, я выбираю человека вообще.
У каждого человека в жизни были моменты, когда как будто бы стоишь на распутье, и в душе созревает решение: вспоминается и много других менее важных случаев в жизни, когда предстоит сделать выбор. За время перебора множества вариантов накапливается масса различных замечаний и наблюдений. В минуту выбора вся эта масса приходит в брожение и вызывает новые варианты. Появляется другой вариант, которого не было раньше, после него еще один. Так может пройти вся жизнь. Тратя на размышления новые душевные силы и энергию ты не продвигаешься ни на шаг.
И когда эти размышления так ни к чему и не приводят, когда все силы истощены, когда глаза застилает безысходности мрак, тогда наступает кризис. Чем больше упущено времени, тем труднее становится выбор, т. к. душа все более и более сживается с одним из вариантов, и отрешиться от него становится все труднее и труднее, а между тем это необходимо, если выбор должен иметь мало-мальски решающее значение. Личность склоняется в ту или другую сторону еще раньше, чем выбор совершается фактически и если человек откладывает его. Выбор этот делается сам собою, помимо воли и сознания человека, под влиянием темных сил человеческой природы. Под давлением обстоятельств каких-то ситуаций, внешних сил, которые в период душевного кризиса человеку не заметны, происходит какая-то перемена, и человеку кажется, что все изменилось «само собой». И тут он ошибается. Он был просто марионеткой, за него распорядилась судьба. Он был свободен в выборе до определенного момента. И когда этот момент был упущен, человек попал под влияние других более мощных сил, чем сила его рассудка.
Минута выбора имеет чрезвычайно серьезное значение и не столько в силу строгого размышления о предметах выбора, или в силу обилия мыслей, вызванных каждым из них, но в силу опасения, что в следующую минуту я буду уже не так свободен выбирать, поскольку успею уже пережить кое-что, и это-то пережитое затормозит обратный путь к точке выбора.
[63]
Одну минуту может еще показаться, что выбираемое остается как бы вне самого выбирающего. Минута эта может существовать лишь в отвлеченном смысле, как момент мышления, а не реальной действительности. И чем больше человек будет медлить с решением вопроса о выборе, тем сложнее оно становится, несмотря на постоянную деятельность мышления, посредством которого человек надеется яснее и определеннее разграничить понятия, между которыми стоит разделение «или-или». Внутреннее движение личности не оставляет времени на эксперименты мысли, что личность непрерывно стремится вперед, закладывая по пути основания то тому, то другому, и что вследствие этого, выбор становится все труднее и труднее. А если человек забудет принять в расчет обычный ход жизни, то наступает, наконец, минута, когда и речи не может быть о выборе, не потому, что последний сделан, а потому что пропущен момент для него. Иначе говоря, за человека выбрала сама жизнь, и он потерял самого себя, свое я.
«Выбор» выражает само по себе понятие этическое. Строго говоря, всюду, где только речь идет о выборе, там выдвигаются и этические вопросы, и единственный выбор — это выбор между добром и злом.
Личная свобода не имеет под собой твердой этической почвы, поэтому и сам выбор является не абсолютным, а лишь относительным, т. е. Действительным лишь для данной минуты, и в следующую может смениться другим.
Как писал С. Киркегор: «выбор подымает душу человека, сообщает ей тихое внутреннее довольство, сознание собственного достоинства».
Добавить комментарий