Эволюционная этика сложилась как направление в ХIХ в. и продолжала развиваться в течение ХХ столетия. Появление в ХIХ в. трудов известных биологов, и прежде всего, работы Ч. Дарвина «Происхождение человека», побудило философов выдвинуть и отстаивать тезис об объяснении природы морали с точки зрения эволюционной теории (Г. Спенсер).
Однако, еще в ХVIII в. просветители говорили о моральности естественного человека. Столкнулись два утверждения — «человек от природы зол» и цивилизация облагораживает его и «человек от природы добр» и поэтому социальная среда должна быть устроена справедливым и гуманным образом, дабы не разрушить природную доброту человека. Сторонники той и другой позиции сходились на мысли о необходимости построения общества, которое сдерживало бы эгоистические устремления граждан и объединяло бы их интересы в некое гармоническое целое. Этическая концепция разумного эгоизма подводила человека к поиску своего места в поле многообразия интересов и амбиций.
Центральная проблема эволюционной этики — индивид и среда, решалась как постепенное отлаживание адаптации человека к обществу в процессе утилитарно-ориентированных материальной и социальной деятельности. Успешность результатов этой деятельности убеждала в правильности избранного пути и тем самым способствовала естественному настраиванию индивида на закрепление сложившихся в данном процессе отношений к обществу и самому себе, то есть самосовершенствование человека оказывалось естественной функцией этого процесса. Отсюда следовало, что если гармонизация человека и социальной среды имеет естественно-эволюционный характер, она не требует революционного вмешательства извне.
В России натуралистические теории в основном делали акцент на необходимости решительного изменения общественного строя, что якобы только и давало возможность раскрытия природной моральности человека, поэтому эти концепции были связаны с движениями политического радикализма (Концепция разумного эгоизма Н.Г. Чернышевского, исходящая из антропологического принципа, этика альтруизма П.А. Кропоткина).
Связывая теорию анархизма с натуралистической концепцией морали, П.А. Кропоткин солидаризировался с основным принципом этики утилитаризма — достижением наибольшего счастья для наибольшего числа людей, но в отличие от Д.С. Милля, он считал достижение этого идеала возможным лишь после подтверждения успешной деятельности на ниве личной предприимчивости. Так П. Кропоткин стремился обосновать возможность личного счастья через реализацию природного инстинкта взаимопомощи, альтруизма, идущего из недр природы.
Только изучение природы должно дать естественное объяснение нравственному чувству. Понимание природы как поля битвы, борьбы за выживание недостаточно. П.А. Кропоткин считал, что сторона животной жизни, основанная на общительности, взаимопомощи играет большую роль, чем взаимное истребление. Именно взаимопомощь является оружием в борьбе за существование и в инстинкте взаимной симпатии, взаимной впечатлительности можно обнаржить зачатки совести, справедливости, самопожертвования. Именно с альтруизмом, а не с эгоизмом связан инстинкт самосохранения и на нем основан закон органической эволюции.
П.А. Кропоткин полагал, что ни коммунистические идеи, ни христианская этика не способны обеспечить прогрессивное развитие личности, так как они осуществляют насилие над природой человека. Именно анархизм поможет реализоваться природному альтруизму человека и из суммы усилий отдельных личностей получить благосостояние всего общества. П.А. Кропоткин видел загадку этического мышления в растворении «Я» в роде, следовательно, альтруизм является доминирующим принципом нравственного поведения.
В ХХ в. идеи эволюционной этики были в значительной степени дискредитированы вследствие их вульгаризации социал-дарвинизмом. Однако, во второй половине ХХ века во многом благодаря бурному развитию генетики концепция эволюционной этики продвинулась вперед. Представители социобиологии Э. Уилсон и М. Рьюз увидели новую перспективу в эволюционном подходе к морали.
М. Рьюз вернулся к идее П.А. Кропоткина о ведущей роли сотрудничества и альтруизма в эволюционном процессе. Однако, если Кропоткин считал мораль более высокой степенью проявления природного альтруизма в социальной среде, то М. Рьюз называет мораль коллективной иллюзией, порожденной биологией, для обеспечения социального существования. Итак, мораль есть только тогда, когда мы в нее верим, когда она необходима, и вступает она в игру, по выражению Рьюза, когда людям нужен дополнительный стимул для действий в более жестких условиях, когда следует разорвать круг эгоизма и наладить отношения с партнерами. Мораль в таком понимании является идеальным регулятором конкретных социальных действий в определенных ситуациях и, будучи признанной иллюзорной, она не может претендовать на роль в формировании справедливого общества.
Русская философия выводила идеи эволюционной этики на уровень решения проблем глобального мироустройства. Об этом говорили и сторонники политического радикализма, и русские религиозные философы (В. Соловьев), и представители русского космизма (К. Циолковский, А. Умов, В. Вернадский).
Идеи традиционной эволюционной этики смыкаются сегодня с такими проблемами биоэтики как допустимость вмешательства в геном человека, клонирования, новых репродуктивных технологий. Очевидно, что решение таких сложных проблем, определяющих перспективы человечества в следующем столетии не может разворачиваться лишь в узких рамках сциентизма и социального функционализма. Признание природного основания морали должно оправдать приоритет моральных норм, принципов, идеалов в научном мышлении и в сфере его практического применения, так как возможность изменения природы человека в ХХI в. становится реальной.
Добавить комментарий