Малая эсхатология сознания

Бытие человечества — это развертывающаяся в действии драма. Она разворачивается в бесконечности космического пространства, ее начало и конец, как и осознание сокровенного смысла происходящего, лежит за пределами обычного человеческого опыта. Как и понимание того, что есть жизнь и смерть каждого отдельного человека. Тем не менее, неизбывно стремление преодолеть границы собственного сознания, постичь смысл человеческого бытия — раскрыть мистерию смерти. Так как именно первосмерть во время дальне ознаменовала появление профанного мира. Другими словами, смерть явилась свидетельством утраты непосредственной связи между Землей и Небом, разрыва космических уровней.

Однако люди первобытных обществ сохранили веру в то, что их существование становится реально сущим только посредством приобщения к миру сакрального, к священному, а значит — истинно-реальному, значащему к вечному. Человек стремился преодолеть обреченность своего пребывания во временной сфере и вернуться в изначальное состояние единства с тем, чтобы вновь обрести «чувство вечности», раствориться в ней. Но теперь восстановление свободного перехода в потусторонний мир, тем самым уничтожение разрыва уровней, характеризующего человеческое состояние после падения в мир профанного — удел немногих избранных.

Среди этих избранных — цари-жрецы и маги, причем различаются они (в интересующем нас контексте) именно способом и условиями перехода. Как убедительно показал в своих работах известный в США социальный мыслитель Льюис Мамфорд (1895 — 1990), мощь богов и вечность их бытия достигались царями не благодаря мудрости или посвящению, а вследствие создания обмирщенного, земного идеала (каким идеал, заметим, всегда и предстает), характеризующегося чисто человеческими чертами — власти как насилия и вечности как мумифицирования, то есть, вечности к смерти, а к жизни. Мамфорд вскрыл именно инфернальную подоснову всех фантазий и идеалов правителей — древних или современных. Царская власть не только узурпировала все возможности общения с Небом, но и обещала лишь напыщенную вечность смерти. Царские притязания на всемогущество и бессмертие явились оборотной стороной общего расширения масштабов во всех сферах жизни, к которому привело первое великое сосредоточение власти на основе безжалостного принуждения человека, на основе механической организации. Реализация этих притязаний потребовала, согласно Мамфорду, создания гигантской Мегамашины — социотехнической системы, предельно унифицированной и жестко регламентированной — состоящей из человеко-частей — организующим центральным элементом которой был сам царь.

По мере же того, как первоначально единая власть — одновременно жреческая к царская — утрачивала общность, разделяясь на две борющиеся между собой ветви — изначальная традиция прячется вглубь социо-культурного развития, сохраняясь индивидуально, и, передаваясь из уст в уста. Магически-религиозная традиция как система знаний надчеловеческого происхождения и характера (сюда относится и искусство перехода из одной космической области в другую) передается тем, кто готов ее воспринять, кто выразил внутреннее намерение овладеть искусством быть свободным, тем самым прервать бесконечную цепь рождений и смертей, на которую обрекло себя человечество. Ведь мы умираем обычной смертью потому, что нам не приходит голову мысль о возможности изменить себя. Кроме того, мы часто не можем совладать с таким объяснимым, но крайне пагубным желанием ничего не менять. Согласно миро-действию американских антропологов К. Кастанеды и Т. Абеляр, радикальное изменение себя должно быть совершено в течение жизни. Возможно, восхождение человека по всем планам вселенского существования вплоть до слияния с Абсолютом и есть цель, которую и может иметь человеческая жизнь. Таким образом, жизнь, предстает как цепь инициаций, а смерть начинает восприниматься как высшее посвящение, как качало нового духовного существования, как магический переход, открывающий новые пласты индивидуального сознания внутри неисчерпаемого Абсолюта, который на самом деле находится не в вышине или где-то за морями и долами, а здесь и повсюду.

Магический переход не только свидетельствует о независимости и победе над смертью, но есть, прежде всего, обретение духовной свободы в результате целого и трудного процесса приобретения знаний и умений. Постоянное открытие себя собственному взору через искоренение принятых обществом стереотипов мышления, форм восприятия и понимания мира позволяет выйти за рамки односторонне-оценочных интерпретаций и совершить «полет в абстрактное», проникнуть в сферу расширенного восприятия и трансцендентных сущностей. Магический путь постижения смерти К. Кастанеды и Т. Абеляр, нашедший отражение в их работах, перекликается с идеей Р. Генона о том, что бессмертие можно обрести, совершив возврат в центр человеческого общества, т.е. в точку, откуда осуществляется его связь с высшими состояниями бытия. Так отчетливо звучащие напоминания каждый поймет и примет на языке своего сердца.