Расправа

(Философские репортажи из СПбГУ)

Ну вот, нас уволили еще один, уже второй раз. Нас – это 3-х доцентов кафедры философской антропологии Института философии СПбГУ, первый раз 21. 05., второй -11.06. Разумеется, оба – решениями одного и того же Ученого Совета Института. Академическая «демократия» была соблюдена, но до сих пор в моем сердце набатом звучит приговор «по совокупности показателей», среди которых – самые низкие оценки, вынесенные Квалификационной кадровой комиссией за прочитанные так называемые «открытые» лекции.

Научно – педагогический стаж: Говорунов Александр Васильевич -35 лет, в том числе последние 4 года на юридическом факультете СПБГУ; Исаков Александр Николаевич -38 лет, в том числе последние 5 лет на филологическом факультете; Литвинский Вячеслав Михайлович -41 год, в том числе последние 4 года на юридическом факультете и почти 15 лет на психологическом факультете у клинических психологов. Не говоря о многих спецкурсах, подготовленных и прочитанных нами в стенах самого Института философии СПбГУ.

Область преимущественных научных интересов: А.В. Говорунов – кросс –культурный анализ, человек в контексте различных культурных традиций; А.Н. Исаков – религиозная антропология и теология, сакральное в контексте повседневности; В.М. Литвинский: психоанализ как философская антропология, проблемы глубинного общения.

Преимущественный формат публикаций: А.В. Говорунов – переводы и редактирование с английского теперь уже знаковых книг «Хризантема и меч» Рут Бенедикт,. «Ориентализм» Э. Саида, «Жизнь ума» Ханы Арендт , комментарии и весь необходимый справочный аппарат к ним, философско –теоретические статьи; Исаков А.Н. – философско –теоретические статьи; Литвинский В.М. коллективные монографии, среди которых соавторство в «Все о сексе.100% успеха: энциклопедия сексуальных взаимоотношений», философско – теоретические статьи.

В результате, первая созданная в стране кафедра философской антропологии разом сокращена на 40%, на свой философский пароход отправлены ее старейшие преподаватели.

Снова и снова задаю себе один и тот же вопрос: почему это произошло с так непохожими друг на друга людьми, но, тем не менее, с одной кафедры? Почему произошло то, что ставит под вопрос не только дальнейшие перспективы самого существования кафедры философской антропологии, но вместе с нею и области философско – научных исследований человека в рамках Института философии СПбГУ? И мне приходит в голову вот что.

Когда – то, работая над курсом исторической антропологии для магистров образовательной программы «Основные формы познания человека в науке и философии», я наткнулся на дискуссию между Пьером Бурдье и Роже Шартье, проходившую на радио «France Culture» в 1987 году и позднее опубликованную под названием «Люди с историями и люди без историй». Среди многих важных для гуманитарных наук методологических проблем речь в этом интервью шла и о глубинных противоречиях таких, например, наук как история и социология, а так же о том, как эти противоречия отражаются на психологическом облике самих представителей этих наук.

И в частности, один из участников этого диалога, П. Бурдье тонко подметил невозможность представить себе проект выпуска серии книг по социологии, в отличие от книг по истории, скажем, в качестве рождественского подарка.

История – это наука, дистанцированная от событий того исторического прошлого, к которому она обращается. Исторический дискурс –это дискурс, который возвращает исследователя, читателя, слушателя к корням, утешает, ободряет, если не успокаивает всех тех, у кого существуют те или иные проблемы с собственной идентичностью. Но очень редко этот дискурс, в отличие от политических амбиций самих историков, обращен к современности как таковой с ее проблемами и конфликтами.

По отношению к историкам, - продолжает П. Бурдье - социологи кажутся людьми более агрессивными, конфликтными, «людьми с историями», в то время как сами историки -это «люди без историй». Но если П. Бурдье прав, то на сколько же хуже положение философского антрополога, как представителя современной когнитивистики, по сравнению с положением социолога, опирающегося в своих выводах на статистику, законы больших чисел, те закономерности, которые управляют так называемыми массовыми процессами.

И я вспоминаю вот какую маленькую, но знаковую историю из жизни тогда еще философского факультета СПбГУ. Когда – то я отвечал за организацию научной работы со студентами на кафедре, и, подготовив список примерных тем курсовых работ для студентов, вывесил его на стенде кафедры. К моему несчастью, я не учел возможную реакцию одного из заместителей декана философского факультета на слово «сексуальность» и его производные, используемые в формулировке 2 –или - 3х тем курсовых работ. Реакция последовала незамедлительная. Несмотря на уже позднее время, было около 22 –х часов вечера, последовал звонок заведующему кафедрой, а затем и его звонок уже мне с требованием убрать вывешенный список. Разумеется, список был убран. Уже давно я освобожден от необходимости курировать научную работу студентов, но такого списка нет и до сих пор. И вовсе не потому, что он не нужен. А упомянутый заместитель декана, а именно проф. С.И. Дудник в течение длительного времени возглавлявший кафедру истории философии, - теперь директор Института философии СПбГУ, чье позиция и проведена соответствующим решением Ученого Совета.

Уже давно, для каждого непредвзятого человека очевидно, что среди всех изменений, происходящих сегодня в обществе и культуре нет более важных, чем изменения в личной жизни людей – в сексуальности, эмоциях, браке и семье. Проблемы семьи и брака оказались в самом сердце эмоциональной жизни современного человека. Начиная с к. 19 –нач. 20 веков, в семье происходит глобальная и драматическая революция. Ее последствия радикальны, непредсказуемы и более чем серьезны. Семья, как известно, это первый в истории очеловечивания и единственный социальный механизм воспроизводства жизни человека.

Когда – то проф. факультета психологии СПбГУ Нина Александровна Тих, обращаясь к нам, тогда – это было в 1968 -1969гг. – студентам первого курса философского факультета говорила примерно следующее:

«Вы думаете, что в развитии современного общества самым главным являются формы собственности? Нет, основная проблема состоит в том, что пятиклассник Вася биологически в состоянии стать отцом ребенка, но социально он к этому будет готов очень и очень не скоро. И общество не умеет с этим работать».

А теперь вспомните, что на эту проблему наложились революция в области информационных технологий, тотальная опасность ВИЧ инфекции, создание технологии искусственного оплодотворения in vitro, не говоря о множестве изменений, связанных с так называемыми однополыми браками. О важности происходящих изменений свидетельствуют, в частности, Нобелевские премии по физиологии и медицине в 2010 году –за технологию искусственного оплодотворения in vitro, 2008 –за открытие ВИЧ.

А теперь спросим себя: как далеко нам удалось продвинуться вперед в деле решения проблемы, о которой предупреждала нас проф. Н.А. Тих? Честный ответ может быть только отрицательным и обескураживающим. Современная семья, а вместе с нею и общество, находится в состоянии глубочайшего кризиса, на который не может не откликаться философская антропология.

Как когда - то писал наиболее цитируемый сегодня современный философ Мишель Фуко, необходимо «познавать секс и переводить его в дискурс». И вот это многих и очень многих не может не раздражать!

Раздражать не только потому, что тема сексуальности в течение более двух тысяч лет в значительной степени игнорировалась западной философией или же представляла собой ее маргиналии; Но и потому, что философия, обращаясь к современности, посвящает себя образу мышления, образующему предпосылки, ее предельные основания. Философия посвящает себя той стратегии мышления исторического, которая неразрывно связана с пафосом движения к истокам, «исходя из неотложности современности». И тогда глухое раздражение, о котором говорил П. Бурдье в связи с когнитивными установками представителей разных гуманитарных наук в их отношении к истории и современности, чревато превращением в руководство к действию.

Речь идет о той катастрофе, которая произошла в начале этого учебного года, когда руководством в СПбГУ был осуществлен переход к чтению философии в режиме on –line. Философия в режиме on – line? На всякий случай, поясню, что это такое. Это значит, что философия на отдельных факультетах больше не дается в формате работы преподавателя с конкретной аудиторией, -по сути погружения слушателя в материал, - а – по-оруэлловски зачитывается с экрана в виде единых заранее утвержденных для всех факультетов лекций. Понятно, что в этом формате искоренения живого слова, ни опыт, ни умение работать с аудиторией не имеют уже никакого значения.

Оставим в стороне всю административную, скажем так, неуклюжесть оформления сокращения кафедры, когда первоначальным решением Ученый совет отказывает в продлении контрактов со ссылкой на низкие оценки прочитанных «открытых лекций», записи которых к моменту вынесения решения не была выложены в открытый доступ, т.е. по определению не была доступна голосующим. Оставим в стороне всю унизительность и постановочность этого отборочного критерия, когда «лекция» в течение получаса читается преподавателем с многолетним стажем под видеозапись в пустом зале с комиссией из трех человек. Впрочем, управление кадров Университета оперативно переиграло ситуацию, выпустив приказ с изменением задним числом дат уже оформленных и опубликованных итогов конкурса, что позволило Ученому совету Института разместить видео с лекцией на сайте Института и заменить, в новом приказе, ссылку на ее «низкое качество» ссылкой на «совокупность показателей», опять таки не уточнив каких. Хотя, по большому счету, это уже вопрос не к философам, а к юристам.

Оставляя в стороне и огромное число обстоятельств, связанных с переходом к этому режиму – очевидную спешку, переход почти в состоянии цейтнота, отсутствие внятной легитимности этого перехода, зачет по курсу философии, превращающий его в разновидность ЕГЭ и т.п. обратим внимание на его наиболее пагубную особенность. Курс философии в режиме on – line абсолютно одинаков для всех факультетов и институтов СПбГУ: для юристов, биологов, историков, математиков, психологов … Как если бы его составитель обладал той полнотой знаний о современности, которая делает этот курс актуальным, жизненно важным, позволяющим коррелировать его с «неотложностью современности» для представителей столь различных специальностей и образовательных программ.

Очевидно, что идею курса в режиме on – line, как и курса истории, придумали не сами руководители Института философии СПбГУ. Иерархия руководителей, образующих пирамиду власти, уходит и высоко и далеко. И вероятно, на каждом этаже этой пирамиды у ее представителей есть своя мотивация принимаемых решений, связанная в том числе и с очевидным сокращением профессорско – преподавательского состава в СПбГУ, всем тем, что деликатно называется повышением эффективности учебного процесса, его оптимизацией и другими выражениями с ускользающим смыслом.

Совершенно очевидно, что когда в случае с философией маску Большого Брата начинает примеривать на себя начальник среднего или более высокого уровня, у которого нет ни дара, ни способностей создавать философские учения, системы мышления, идеологии, тогда общество – разумеется, если оно все еще стремится к идеалам гражданского общества – не может не почувствовать тревогу. Возможность управлять людьми от лица государства, определять их судьбы, не может и не должна становиться для руководителей любого уровня источником соблазна определять от лица государства, что есть Истина.