Тема смерти в философии Гегеля

[22]

Смерть является выражением отрицания личности человека, [23] данным в форме представления. Этим определено место темы смерти в философии Гегеля: во-первых, в «Феноменологии духа», содержанием которой является процесс преодоления всех дологических форм мышления, а поскольку мы имеем дело именно с процессом, то содержание отрицаемых форм должно выступать в образах, адекватных самим этим формам; а во-вторых, в философии религии, так как религия, согласно Гегелю, выражает результат духовного постижения мира именно в представлении.

В «Феноменологии духа» представлена диалектика сознания, предметом которого становится его конечность, созерцаемая во времени — его смертность. Последнее означает положенность отрицания конечности сознания, но отрицания абстрактного, поскольку переходит в абстрактную противоположность ничто. Истинное отрицание связано с развитием сознания в самосознание, которое оказывается деятельностным принципом самоограничения сознания, отличения им себя от не-сознания, т.е. положенной отрицательностью. Это есть истинное полагание, поскольку оно не является «дурной бесконечностью» перехода в ничто, но есть начало живого отношения к действительности. Прежде всего — к другому человеку, который осознается как равный (если конечность человека во времени становится для меня фактом сознания, то, скажем, затраченное для меня безвозвратно уходящее время жизни другого человека должно быть мною возмещено не по принуждению, но как бы по внутреннему закону самого сознания). Это означает становление человека как личности, лица (Person), единство бытия которого положено через отношение к другому как к себе. Поскольку это определение личности рассматривается ею как внешнее себе — она есть субъект права, поскольку — как свой внутренний закон, как выражение своей собственной природы — она есть субъект свободы, действующий в сфере духовного отношения людей. В образе смерти выражается необходимый и существенно важный момент становления духа.

Своей христологией, представленной в философии религии, Гегель вплетает тему смерти (в образе смерти Христа) в проблемную ткань, образуемую пересечением таких тем, как диалектика личности, диалектика конечного и бесконечного, проблема становления всемирно-исторического субъекта, проблема конца истории.
[24]

Если в «Феноменологии…» мы имели дело со становлением духа в его понятии, то в философии религии — с развитием ставшего духа. Это развитие состоит в том, что дух должен во сей полноте обнаружить себя как положенного, определенного собой и только собой. Это значит — показать, что развитие отношения всеобщего и конечного духа (бывшее главным содержание философии религии) имеет абсолютный дух не только своим результатом, но и своим основанием. Другими словами — показать, что абсолютный дух сам различает себя в процессе своего исторического развития, а не является суммой (или синтезом) конечных форм духа. Противоположность человека и Бога не может, согласно Гегелю, быть предпосылкой постижения их единства: тогда они выступили бы как конечные в отношении друг друга, что противоречит истинному понятию того и другого. Наоборот, если единое само различает себя на конечные моменты, то в их конечности уже положена снятость в бесконечном (и наоборот: бесконечное полагает в себе свою конечность). Эта диалектика духа со всей силой и всей полнотой выражена в образе смерти Христа. Бог полагает свою абсолютную конечность, воплощаясь в человеке и снимая смертью человеческую природу. Однако эта конечность положена бесконечным и потому заключает в себе снятие себя как конечного (для Гегеля это не голословное утверждение: оно доказано движением понятия в предшествующем содержании философии религии). Сама смерть отрицается через воскресение Христа, и воскресения именно в духе, через становление духа. Тем самым диалектика снятия конечного, положенная в сфере конечного духа (в истории Христа как Бога и как человека, в истории личности), разворачивается в диалектику становления духа как формы отношения между людьми. При этом Гегель подчеркивает, что смерть Христа имеет всеобщее значение именно потому, что при конкретном отношении к ней каждого человека (в вере), она становится для него путем восхождения к своему конкретному духовному содержанию, путем восхождения от ступени субъекта абстрактного права к субъекту свободы, субъекту всемирно-исторического действия. В христологии Гегеля тема смерти несет гораздо более богатую, многостороннюю и глубокую смысловую нагрузку, чем в «Феноменологии духа», хотя общность содержательной направленности, определяющей значение этого образа в том и в другом разделе философии Гегеля, очевидна.