Вопросы постсоветского пространства и российско-грузинских отношений во внешнеполитическом мышлении современной России

[334]

Отправной точкой современного российского внешнеполитического мышления можно считать 1991 год, когда произошел распад Советского Союза и прекратила существование тоталитарная коммунистическая система, что, в свою очередь, освободило научные исследования в сфере внешней политики от прежних идеологических ограничений. Начался поиск новых подходов к вопросам международных отношений, которые отвечали бы требованиям нового времени и послужили бы теоретической основой внешней политики современной России. В то же время, имело место возрождение концепций западничества и славянофильства, существовавших до установления советской власти и ушедших в тень на 70 лет. Кроме того, приобрело популярность евразийство, зародившееся в среде российской эмиграции в 20-е годы прошлого столетия. Современные западники считают Россию составной частью западной (общеевропейской) цивилизации и предполагают, что ее развитие связано с интеграцией в западное сообщество. Евразийцы и славянофилы не приемлют подобный взгляд на будущее страны. Первые считают, что России следует объединиться в некий альянс с государствами Восточной Азии и исламского мира, [335] которые являются ее естественными союзниками в противостоянии с Западом. Вторые не считают союзниками ни Европу, ни Азию, а делают упор на восстановление «исторической России», что подразумевает реинтеграцию территории бывшего СССР.

Вопрос российско-грузинских отношений во внешнеполитическом мышлении современной России следует рассматривать в более широком контексте отношения российских авторов к проблеме постсоветского пространства. По данному вопросу можно выделить три группы авторов, которые олицетворяют три разных подхода к теме отношений России с независимыми государствами, возникшими на месте СССР.

Первая группа представляет собой ярко выраженный имперский подход, что открыто декларируется авторами, относящимися к этой группе. Они считают необходимым восстановление Российской империи (либо СССР). Речь идет не об интеграции какого-либо типа, а о возвращении бывших советских республик под прямой и полный контроль Москвы. Следует отметить, что границы будущей империи, предложенные разными авторами, не всегда совпадают, поскольку некоторые из них считают целесообразным уступить те или иные части бывшего СССР будущим союзникам России (Японии, Китаю, Ирану, Германии).

К данной группе относятся сторонники евразийства Александр Дугин и Алексей Митрофанов. Они поддерживают дифференцированный подход: после создания Российской (евразийской) империи часть бывших советских республик должна непосредственно присоединиться к России, а другие должны перейти в сферу влияния дружественных государств. Что касается Грузии и Южного Кавказа в целом, то мнения авторов по этому вопросу не совпадают. Дугин считает необходимым поддержать горизонтальную фрагментацию региона и в дальнейшем осуществить вертикальную интеграцию его отдельных частей с соответствующими частями России. Вследствие этого должны возникнуть оси Ростов–Батуми–Сухуми, Ставрополь–Цхинвали–Тбилиси и т.д. Абхазия, по мнению Дугина, должна отойти под непосредственный контроль Москвы. Дугин утверждает, что главной целью политики России на Кавказе и в Центральной Азии должно быть [336] предотвращение распространения влияния «атлантистской» Турции и недопущение осуществления пантюркистских проектов. Митрофанов рассматривает два возможных варианта политики России на Южном Кавказе: передачу этого региона (включая Грузию) под контроль Ирана либо установление совместного с тем же Ираном контроля над ним. По мнению Митрофанова, в будущем на Кавказе может остаться лишь четыре независимых субъекта: Россия, Иран, Армения и Курдистан. Митрофанов также выступает в поддержку установления прямого контроля Москвы над Абхазией и объединенной Осетией 1.

К данной группе также можно отнести Сергея Бабурина и Наталью Нарочницкую. В отличие от Митрофанова и Дугина, эти два автора не рассматривают конкретно вопрос политики России по отношению к Грузии, однако их позиция по постсоветскому пространству в целом дает возможность сделать определенные выводы. Бабурин выступает за создание на территории бывшего СССР «Российского Союза» и считает, что государства постсоветского пространства являются «осколками» единой русской цивилизации, которые России следует вновь объединить. По мнению Бабурина, на начальном этапе должно объединиться славянское ядро, к которому будут прилегать республики Закавказья и Центральной Азии, находящиеся с ним в конфедеративных отношениях 2. Нарочницкая называет территорию бывшего СССР «исторической Россией» и считает необходимым восстановление «полной и прямой правопреемственности» Российской империи в границах 1917 года. Нарочницкая критикует Запад за применение двойного стандарта в вопросе нерушимости границ: Запад признал распад СССР, но в то же время он отказывается признать возможность изменения границ его бывших составных частей — Молдовы, Грузии, Украины 3.
[337]

Вторую, наиболее многочисленную группу составляют те авторы, которые готовы признать приемлемым нынешнее положение постсоветского пространства, существование в нем независимых государств, но вместе с тем считают необходимым сохранить его как сферу преимущественного влияния России и способствовать развитию интеграционных процессов. По мнению авторов этой группы, интеграция в сфере экономики и безопасности в постсоветском пространстве совершенно естественный процесс и будет развиваться также естественно, если Запад не будет ей препятствовать и пытаться утвердить здесь «геополитический плюрализм». Авторы этой группы часто подчеркивают нежизнеспособность государств постсоветского пространства, их неспособность решить собственными силами имеющиеся этноконфликты и роль России как гаранта стабильности в регионе. В данной группе можно выделить сторонников «мягкой» и «жесткой» интеграции. Первые считают возможным развитие интеграции в рамках СНГ, в то время как вторые выступают за установление более тесных связей.

«Мягкую» интеграцию поддерживают Андрей Козырев, Камалудин Гаджиев, Георгий Арбатов, Владимир Лукин и Анатолий Уткин. Этих авторов объединяет одновременное признание необходимости уважения суверенитета бывших республик СССР и необходимости поощрения интеграционных процессов. Они подчеркивают наличие объективных факторов, способствующих интеграции. Такими факторами, по мнению вышеуказанных авторов, являются установившиеся за многие годы экономические связи, а также сила притяжения России как геополитического центра постсоветского пространства. В целом, сторонники «мягкого» подхода полагаются на естественные силы интеграции и считают ее необратимым процессом 4.
[338]

Сторонники более «жесткого» подхода сомневаются в необратимости интеграционных процессов в постсоветском пространстве и полагают, что России следует прибегнуть к более радикальным мерам для того, чтобы удержать бывшие республики СССР в сфере своего влияния. Такого рода подход поддерживают Константин Затулин и Андраник Мигранян. В докладе, опубликованном в 1997 году, они отмечают ослабление интеграционных процессов и стремление Запада утвердить альтернативные центры влияния на территории бывшего СССР, например, ось Киев–Тбилиси–Баку–Ташкент. По мнению Миграняна и Затулина, Россия должна оказать давление на те государства постсоветского пространства, которые более не ориентируются на Москву в своей внешней политике. Подобное давление, по мнению этих авторов, может быть оказано посредством территориальных претензий и усиления сепаратизма. Мигранян и Затулин рассматривают вопрос Грузии отдельно и считают возможным поощрение ее внутренней нестабильности, сепаратистских движений в Абхазии, Южной Осетии, Аджарии и Джавахети, а также предоставление Армении коридора, соединяющего ее с Россией за счет территории Грузии. Мигранян и Затулин также утверждают, что для России тревожным процессом является строительство нефтепроводов на Южном Кавказе, так как это внедряет влияние Запада в данном регионе и укрепляет государственность бывших закавказских республик СССР 5.

Наконец, третью группу составляют авторы, которые скептически оценивают не только возможность восстановления империи, но и перспективы полномасштабной интеграции постсоветского пространства в обозримом будущем. Они считают, что необходимо уважать суверенитет бывших республик СССР и строить отношения с ними исходя из новой реальности, а не на основе старых имперских амбиций. Несмотря на то что эти авторы признают необходимость сохранения определенного влияния Москвы в постсоветском пространстве, они считают, что этого следует добиваться посредством более умеренной политики и отказа от жестких мер.
[339]

Три группы авторов, рассмотренные выше, олицетворяют три альтернативных подхода со стороны России к проблемам постсоветского пространства. Хотя не все авторы рассматривают конкретный вопрос российско-грузинских отношений, их высказывания по поводу постсоветского пространства в целом дают возможность сделать косвенные выводы насчет предполагаемой политики по отношению к Грузии. Будущее отношений двух стран во многом зависит от того, к какой из предложенных альтернатив будет склоняться официальная внешняя политика России.