Самореализация индивида, в том смысле, в котором это понятие использует Фуко: путь инициации от невежества к критике (в самом широком смысле этого слова), от stultitia к sapientia, может быть понята как раскрытие неких потенций. Действительно, уже само слово «самореализация» предполагает, что в человеке есть нечто, что может быть развито и раскрыто, т.е. в данном случае реализовано. Это нечто трактуется по-разному: как способности, задатки и т.п., словом, как все то, что относится к самой сущности человека, или, более конкретно, к его самости. Так, самореализация предстает раскрытием самости или становлением самим собой. Этот процесс обладает следующими отличительными свойствами:
- в характере протекания — субъект, претерпевающий воздействие, тождественен действующему, иначе говоря, сам себя раскрывает;
- по сути — представляет собой изменение человека, и как следствие, помимо обнаружения предполагает еще и применение.
Это значит, что человеку для полного своего раскрытия мало просто осознать, что он такое есть, но необходимо, исходя из этого осознания и в соответствии с ним, строить новую систему отношения с миром, с людьми, с самим собой.
Основу любого изменения образует становящееся (ср. Аристотель. Физика. 190а15). Сущность самореализации, понятая как изменение индивида, также скрывает под собой становление, становление индивида субъектом из не-субъекта. Напрашивается вопрос: что значит для индивида быть субъектом? Это значит, прежде всего, осознавать себя как подлежащее собственных действий, обладать собой как объектом собственных желаний, отдавать себе отчет в собственных мыслях, — т.е. обладать осознанным знанием себя. Кроме того, быть субъектом значит, в прямом смысле, быть субъектом действий, т.е. поступать так или иначе только по причине себя, в соответствии с собой, со своими желаниями и целями, а не быть руководимым чужым мнением и не иметь, в этом смысле, в качестве субъекта своих действий другого. Это требует адекватности поведения индивида его сущности. Но природа человека такова, что знание себя не дано ему a priori. Чтобы стать самостоятельно действующим лицом, индивиду прежде нужно познать себя, стать субъектом. Иначе: проделать над собой некую работу, потому как познание требует приложения усилий.
Таковое понимание становления дополняет определение изменения. Самореализация относится к такому роду изменений, которые, в терминах Аристотеля, можно назвать изменением «из не субстрата в субстрат» (Физика. 225а5) или возникновением. Действительно, самореализация осуществляется за счет становления не-субъекта субъектом, что, учитывая вышесказанное, можно истолковать более широко, как возникновение человека, сознающего себя как такового.
В работе «Герменевтика субъекта» у Фуко есть крайне любопытное утверждение, которое, как никакое другое, сказывается о сути этого изменения: «самореализация становится необходимой на фоне ошибки, на фоне дурных привычек, на фоне всякого рода деформаций» 1, — и это ни что иное, как требование оттенности. Самореализация нуждается в определенного рода представленности как первичном импульсе разворачивания. Что это за представленность? Это, буквально, поставление себя перед собственными глазами, узревание себя. Такого рода видение предполагает два основных момента:
- обращение Я на себя, т.е. выделение себя из событийности жизни и такое застревание внимания на самом себе, которое обнаруживает несоответствие и проблемность;
- постановку вопроса о себе: что я есть как я? или что для меня значит быть собой?
Проще говоря, такое виденье возвращает человеку или впервые дает самого себя, но как проблему. Здесь, однако, есть еще один важный момент: не-субъект, stultus, слеп к собственному недостатку, поэтому осуществить такое выделение может только Другой, тем самым указующий stultus на несоответствие самому себе и дающий начало тому, что Фуко определил как заботу о себе (epimeleia seauton/cura sui). Другой — это функциональный субъект. Его функциональность обусловлена тем, что stultus не способен самостоятельно, из себя, начать изменение, а, значит, становление не может осуществиться непосредственно. Работа над собой и забота о себе, таким образом, происходит посредством Другого, который служит внешним обстоятельством или движущей силой: он организует ситуацию и задает направление деятельности становящегося субъектом. Он тоже, как видно, практикует своего рода заботу, но его деятельность в отношении «подопечного» более верно было бы назвать заботой о другом. Тот факт, что забота о другом представляет собой нечто иное, дает многое для понимания сущности заботы о себе. Попробуем различить эти понятия.
Прежде всего, нужно отметить, что забота о себе — частный случай заботы о другом, когда другим является ни что иное, как осубъективированный Я-сам. Но Я-сам, в данном случае, — это качественно другой, а не другой из ряда других. Я-сам как объект заботы скрывает в себе тождество заботящегося и того, на кого забота направлена, субъекта и объекта действия. Продолжая мысль Фуко, заметим, что Я-сам также является и «тем, ради чего», поэтому требует знания себя, в том числе и как причины. Я-сам, обладающим таким особенностями, как другой, задает специфику любого действия, направленного на себя, а значит и заботы.
В самом общем смысле заботу можно определить как направленное действие.
Исходя из этого, забота о другом бывает двух видов:
- свершающаяся в сфере духа и состоящая в направлении другого в заботе о себе;
- свершающаяся в сфере тела или забота в своем расхожем значении помощи.
Но в том и другом случае речь идет только о по-собничестве, со-действие, но не действии-за. Это говорит о том, что на другого можно действовать, но нельзя воздействовать. В этом случае забота будет направлена на другого как на неизвестного или, в лучшем случае, как на того, о ком имеется правильное мнение. Обладать знанием об этом другом может только Я, потому в этом случае оно знает себя (себя как другого и другого как себя), а, следовательно, относится к сущности. Другой же знает это Я только как другого, имея дело с привходящим для него. В этом контексте забота о себе — единственный способ непосредственного воздействия, когда возможно точное попадание в цель. И Я, и Другой могут заблуждаться, но только Я может обладать истиной о себе.
Забота о себе — в прямом смысле исключительно собственное дело. Другой бессилен менять, но способен задать вектор и условия, при которых субъект становится активен, т.е. осуществляет работу над собой.
Работа над собой, в которой Я выражает заботу, заключается в осознании и понимании.
Фуко заметил, что возникновение субъекта происходит в свете истины. Свет истины, озаряющий субъекта, для европейского человека со времен Декарта, возможен только в познании. Следовательно, знание, более того, раскрывающаяся при его посредстве истина, и есть то, что позволяет осуществиться субъекту, реализовать свое бытия.
В процессе овладевания каким либо знанием субъект может быть и пассивен, не познавая в этом смысле, но приобретая навык. Этот момент Аристотель подробно объяснил в «Метафизике». Познание же, нацеленное на постижение истины, с необходимостью требует от субъекта активности, вовлеченности. Оно сопряжено с пониманием. Активность субъекта в данном случае проявляется, во-первых, в интенции, т.е. направленности на постижение, иначе желании или волении, а во-вторых, в понимании или в схватывании, что требует особого рода усилия.
Только такое познание меняет субъект. Он меняется не извне, не под воздействием внешней силы, но изнутри, вследствие собственных действий.
Осознание себя, о котором уже шла речь выше, и понимание того, что значит быть собой, знаменуют отказ от блуждания по пути мнений и осуществление первых шагов на пути истины, о которых говорил Парменид.
Понять, что это такое быть собой — понять, способ собственного бытия: то как и то чем (быть); это значит подлинно обрести себя: свой взгляд на вещи, свое к ним отношение, сделать самого себя точкой референции и руководящей инстанцией. Понимание, которое настигает субъект в становлении, формирует основное знание, которое обретает человек в целях заботы о себе.
Это знание, как уже отмечалось выше, таково, что требует от субъекта непосредственной активной вовлеченности. Активность в знании — постижение, вовлеченность — усвоение. То и другое вместе составляют понимание.
Одной отличительной особенностью понимания себя является тот факт, что его осуществить в силах только Я-сам; а другой — то, что оно влечет изменение Я. Когда меняется то, что действует, неизбежно меняется и само действие, и ситуация действия. Поэтому вследствие понимания меняет то, как субъект воспринимает окружающий мир, само Я (из незнающего себя он становится знающим), и то, каким образом он строит отношения. Более того, понимание и есть та самая сила, которая дает рождение субъекту, таким образом меняя Я необратимым образом.
Это утверждение станет очевидным из следующего. Отличительное свойство понимания себя состоит в том, что субъект необходимо тождественен объекту. Субъект, понимая, приобретает некоторое знание и так становится иным. Фатальность заключается в том обстоятельстве, что невозможно из знающего себя стать незнающим, из субъекта не-субъектом. Это было бы возможно, если возможно было бы забыть это знание. Но, то, что понято (а в этом случае Я понимается, а не просто знается), нельзя забыть. В этом его отличие от знания навыка. Забыть можно только то, что преходяще для понимающего. Истинное же понимание себя связано с самой сущностью.
Фуко справедливо заметил, что «самореализация — конечная цель жизни любого человека, форма существования только некоторых» 2. Это, в связи со всем вышесказанным, дает право полагать, что тот, кто изберет самореализацию формой своего существования, будет обречен на понимание.
Добавить комментарий