В истории народов, как и в жизни каждого человека, бывают, как известно, периоды длительного, относительно спокойного поступательного развития в избранном направлении и пункты переломов, исторические перекрестки и развилки (чаще всего небольшие по длительности фазы смены вектора движения.
В периоды медленного поступательного развития истории горизонт обозримости будущего предельно далек и возможность прогнозирования довольно-таки велика. Так, когда мы идем по прямой широкой дороге, мы видим далеко впереди себя. Иное дело (время перелома. Горизонт обозримости будущего и возможность его прогнозирования здесь сжимается до минимума в силу множества крутых поворотов. Поэтому, раз будущее страшит своей неизвестностью и уверенность в завтрашнем дне резко снижается, возникает жизненная необходимость постоянного обращения к пройденному, прожитому, ища в нем фундаментальные основания существования. Поэтому одной из характерных черт таких периодов всегда является обращение к историко-культурной традиции и поиск новых ценностных ориентиров исторического движения вперед.
Таким образом, обострение принципа историзма всегда было связано с катастрофическими этапами развития истории. Н.А. Бердяев в своей работе «Смысл истории» отмечал, что исторические катастрофы и переломы, которые достигали особой остроты в известные моменты всемирной истории, всегда располагали к размышлениям в области философии истории, к попыткам осмыслить исторический процесс, построить ту или иную философию истории. Момент философско-исторической рефлексии всегда есть следствие завершения того или иного этапа развития истории, следствие [104] возможности абстрагироваться, дистанцироваться от него. История философской мысли предоставляет нам достаточное количество примеров, подтверждающих этот вывод.
Так, модель истории Гесиода — одна из первых попыток осмысления исторического процесса средствами философского анализа, относится к переломному этапу в истории Древней Греции, переходу от родового строя к рабовладельческому. Книга пророка Даниила, «эта первая философия истории, которую знает человечество», по мысли Н.А. Бердяева, также связана с исключительно катастрофическими событиями в судьбе еврейского народа. Геродот, Фукидид, Ксенофонт, Платон создали свои исторические труды и конструкции в эпоху развала античного полиса, рабовладения. Теолого-историческая модель Блаженного Августина относится ко времени крушения античного мира и падения Рима. Освальд Шпенглер написал свой эпохальный труд «Закат Европы» в 1918 г., в период крушения старого, монархического мира. Русская философия истории эпохи Духовного Ренессанса, рубежа XIX и XX столетий — не менее яркое подтверждение обозначенного тезиса. Такой же момент переживает русская философско-историческая мысль и сегодня.
Рассматривая принцип историзма как преломление в учении об обществе одного из важнейших философских принципов — принципа единства бытия, мы будем стремиться анализировать онтологические и антропологические основания историзма. Более того, историю общества мы будем понимать как высший уровень бытия вообще, уровень, вырастающий из предыдущих, но имеющий и свои специфические черты. Н.А. Бердяев писал, что в «историческом» в подлинном смысле раскрывается сущность бытия, раскрывается внутренняя духовная сущность мира, а не только внешнее явление, внутренняя духовная сущность человека. «Историческое» глубоко онтологично по своему существу, а не феноменально… Для того, чтобы проникнуть в эту тайну «исторического», я должен прежде всего постигнуть это историческое и историю как до глубины мое, как до глубины мою историю, мою судьбу.
Кризисные точки исторических поворотов отличаются от стабильных периодов тем, что именно в них до предела усиливается и гораздо в большей степени реализуется одна из главных характеристик человека — свободная воля. Именно в годы переломов резко [105] повышается возможность исторического выбора, именно в это время история, понимаемая здесь не как свершившийся факт, а как живой нескончаемый творческий процесс, становится в высшей степени вариативна. Поскольку же раскрепощение свободной воли неизбежно освобождает творческое начало человека, такие периоды характеризуются наивысшим расцветом того, что называется свободным историческим творчеством масс, народа.
Судя по всему, переживаемое нами сегодня время пересечения на исторической оси координат двух столетий и двух тысячелетий является для нашего Отечества точкой исторической вариативности, часом выбора той или иной исторической альтернативы. Вступая в новое столетие, Россия стоит перед фактом стратегического социально-экономического, политического, культурного и религиозного выбора. Иными словами, завершив драматичный двадцатый век, государство Российское и русский народ подошли к очередному своему историческому перекрестку и стоят на развилке исторических дорог.
На мой взгляд, на рубеже веков в судьбе нашего Отечества обострилось проявление двух исторических векторов, направленных прямо в противоположные стороны. Один устремлен в будущее: это вектор необратимости поступательного прогрессивного хода исторического процесса, вечного стремления человечества к новому. Другой вектор обращен в прошлое: это проявление исторической связи настоящего с прошлым, отражение неизбежной зависимости настоящего от прошлого. Этот вектор есть сила культурно-исторической традиции, закрепленной на социально-психологическом уровне общественного сознания. О двух таких моментах истории говорил Н.А. Бердяев. Он выделял момент консервативный, имея в виду под ним связь с духовным прошлым, внутренне предание и момент творческий, понимаемый им как устремленность в будущее, к финалу.
Примерно в таком же ключе рассуждает и один из лидеров современных либеральных демократов Ю. Афанасьев. По его мнению, духовное пространство современной России характеризуется встречей двух тенденций, двух систем ценностей: модернизации и традиционализма. Модернизация традиционных социальных, политических и культурных институтов связывается им с формированием доктрины прав человека, свободы слова, свободы совести. [106] Иными словами, модернизацию можно осознать как трансформирование российской системы ценностей в западную. Известный общественно-политический деятель современности, лидер «Духовного наследия» А.И. Подберезкин в одной из своих последних работ справедливо отмечает, что страна и общество находятся в такой же ситуации, как и в конце XIX века: перед нами проблема выбора пути развития. Оценка и сравнительный анализ моделей возможного развития нашего Отечества есть прямое, практическое и самое актуальное применение перспективного ныне метода вариативного моделирования социальных процессов в нынешней ситуации.
Добавить комментарий