Интеграция психологического и социологического подходов в современном религиоведении

[53]

Научный подход к изучению религии как самостоятельная область знания, обладающий собственным предметом и методами, отличный от теологического и философского подходов, сложился, как известно, лишь к концу XIX в. Отличительными чертами этого подхода, получившего наименование религиоведения, выступают, прежде всего, объективность и безоценочность позиции исследователя, конфессиональные или атеистические предпочтения которого должны быть, в идеале, вынесены за скобки при изучении того сложнейшего феномена, каким является религия.

Обратимся к истории данной дисциплины. «Развитие религиоведения шло путем разработки совокупности дисциплин, каждая из которых рассматривает религию в каком-то из ее аспектов» (1, 8). В самом начале доминировало сравнительное религиоведение. Особый интерес вызывала мифология и история религии. Была понята связь между религией и обществом. Много внимания уделялось вопросу о происхождении религии. Господствовало эволюционное мировоззрение, которое считало религию уже пройденным этапом в духовном развитии человечества и прочило ей скорую гибель. Эти взгляды сохраняют авторитет достаточно долгое время. Однако, мы, на пороге XXI в., ясно видим их несостоятельность. Всплеск «альтернативной» религиозности, сохранение влияния традиционных конфессий и всевозможные формы «ложного религиозного сознания», например атеистическая идеология советской эпохи, отчетливо продемонстрировали принципиальную неустранимость религии из жизни человечества.

В связи с вышеизложенным вполне понятен наш повышенный интерес к психологическому исследованию религии, которое апеллирует к глубочайшим аспектам функционирования человеческой психики. Здесь у истоков стоял У. Джемс со своей классической книгой «Многообразие религиозного опыта», впервые продемонстрировавший «продуктивность помещения религиоведческой проблематики в психологический контекст» (2, 14). «Религия перестала не только как историко-социальный, но и психологически-личностный феномен, относящийся к внутреннему миру человека» (1, 10).

Наибольшее влияние в религиоведении получил социологический подход, где религия рассматривается в ее отношении к обществу, в ее связи с организацией социальной жизни. Основы социологии религии были заложены еще на заре XIX в. Э. Дюркгеймом и М. Вебером, чьи работы сохраняют свою актуальность и в наши дни, в особенности: «Элементарные формы религиозной жизни» первого и «Протестантская этика и дух капитализма» последнего автора. «В современной социологии религии разрабатываются концепции эволюции религии как двуединого процесса — воздействия религии на общество и развитие самой религии под влиянием социальных факторов, изменения обществ в ходе исторического развития» (1, 24). При этом ключевую роль играет понятие «секуляризации», дающее, по мнению большинства специалистов, «достаточно надежную основу для анализа роли религии в современном мире» (1, 24).

Однако, в настоящее время стала очевидна ограниченность чисто социологического подхода к изучению религии, занимающего по сей день главенствующее положение в религиоведении. «Вплоть до настоящего времени в религиоведении господствует социологический подход, который в течение последних ста лет способствовал весьма значительному прогрессу религиоведения и колоссально углубил наше понимание функционирования религий в различных обществах и культурах — пишет проф. Е.А. Торчинов. Ограниченность этого подхода, однако, становится все более очевидной, и начинают обозначаться пределы его применимости» (2, 10). В рамках социологической парадигмы было достигнуто огромное приращение знания о функциях религиозных верований и религиозных институтов, о социальном значении ритуалов, в влиянии религиозного фактора на протекание всевозможных общественных процессов. Тем не менее, в контексте данного подхода религия понимается внешним образом, объясняется и описывается «ее функционирование, но не ее суть. Природа религии… остается по-прежнему загадкой. …И там, где останавливается социология, не сможет ли нам помочь психология?» (2, 11).

На наш взгляд подобное смещение акцентов вызвано реальной необходимостью, обусловленной актуальной проблематикой в современной науке о религии. Особую интерпретацию соотношения социологического и психологического подходов в творчестве классиков социологии вообще, и социологии религии в частности, мы находим в концепции известного французского исследователя С. Московичи, считающего, «что в работах Дюркгейма, Вебера, Зиммеля явления того времени описаны и проанализированы в рамках социального, объяснены они на психологическом уровне» (3, 18). Постулируя необходимость разделения социальных и психологических феноменов, «классические авторы разными способами отвергли противоестественный разрыв субъективных и объективных аспектов, навязываемый науке…» (3, 19). «Если общество хочет не только выжить, — считает Московичи, — но развиваться, сопротивляться конфликтам, раздирающим социальные связи, оно должно мобилизовать неотъемлемые свойства человеческой натуры, а именно верования и страсти. … именно homo economicus или homo politicus, по сути дела, находятся в центре внимания в теориях великих социологов» (3, 20).

Вскрывая негласно существующие запреты в сфере науки, С. Московичи утверждает: «Желание объяснить социальные феномены психологическими причинами слывет ошибкой и открыто подвергается цензуре» (3, 31). Здесь мы сталкиваемся с противоречием, восходящим к классикам. Сам Дюркгейм считал, что: «Всякое психологическое объяснение социальных фактов ложно». Но он же пишет в другом месте: «Итак, социология, истолкованная таким образом, не только не была бы чужда психологии, но она сама заканчивается психологией, однако намного более конкретной и более полной, чем та, которой занимаются психологи». «Всегда случается так, что мы имеем дело в великими психологами, свысока относящимися к психологии», — комментирует этот парадокс Московичи (3, 50). При этом следует учесть, что: «Теория религии, несомненно, — вершина социологии Дюркгейма и одна из вершин социологии вообще» (3, 44) и «эта теория религии определяет и описывает социальные факты, объясняющие ею психологическими причинами» (3, 78). Важнейшее значение в этом контексте приобретает психология толп, начало изучению которой было положено Лебоном и Тардом. «Психология толп является неизбежным переходом для всякого, кто хочет понять то, что имеем отношение к верованиям и идеологиям в целом» (3, 78).

Таким образом, мы видим, что психологическое исследование религии обладает большим познавательным потенциалом. Оно дает возможность как более глубокого проникновения в сущность религиозного опыта личности, так и более адекватного изучения религии в масштабах социума. Признавая заслуги социологического подхода и не отвергая уместность его применения во многих областях современного религиоведения, мы считаем оправданным и, более того, необходимым все шире использовать психологический подход к исследованию религиозных феноменов. Особый интерес, на наш взгляд, в рамках последнего, представляют методы, разработанные в русле глубинной психологии, родоначальником которой по праву считается З. Фрейд. Его работы, посвященные религии и труды его учеников, таких как О. Ранк, Г. Закс, Т. Рейк, О. Пфистер, а также произведения К.Г. Юнга, В. Франкла, Э. Фромма и многих других авторов, работавших в парадигме психологии бессознательного дают нам бесценный материал для дальнейшего развития психологического подхода в такой особой области гуманитарного знания, какой является наука о религии.