Предпосылка кощунства: предположение о самоотречении Господнем в анонимности божественного имени

• 1. Бог безымянен и многоименен — диалектика божественного имени
• 2. Объединяющие наименования и признаки раздельности
• 3. Превосходство отрицаний над утверждениями в применении к Богу
• 4. Прославление Бога именами, отделенными от него разумением
• 5. Структура имени: форма, энергия, смысл. Передача имени
• 6. Иерархия имен: Добро, Сущий, Жизнь, Премудрость
• 7. Троица в триединстве именования. Таинство воспроизведения имени
• 8. Объявление Своих Имен Богом и способы именования Бога человеком
• 9. Ангелы и демоны — альтернативы человеческому пути именования
• 10. Уклонения от именования: фантазия, ложь, кощунство
• Литература

Дионисий Ареопагит в трактате «О божественных именах», доказывая всеименность Господа, возвращается к постевангельской полемике мага и апостола: «Елима маг говорит: «Если Бог всесилен, почему же Он чего-то не может?» — Это он укоряет апостола Павла, сказавшего, что Бог не может «Себя отречься» (2 Тим. 2, 13)». Дионисий отстаивает справедливость апостольского изречения на чисто логическом уровне, пользуясь приемом отрицания отрицания, создающего утверждение: «Ведь отречение от себя есть отпадение от истины, истина же есть сущее, и отпадение истины есть отпадение от сущего… Если так, то Бог от сущего отпасть не может, а небытия нет… Он не может не мочь и не знает по лишенности неведения». Максим Исповедник в комментарии к данному месту добавляет: «Так что если Бог отречется от Себя, то истина, солгав, сделается не-сущим. А разве может это произойти? Поэтому примененное к Богу «не может» есть выражение неописуемой силы. Подобный этому получится смысл, если сказать, что Бог может сделать Себя не Богом и отойти в небытие, что наряду с невозможностью содержит и кощунство».

Таким образом, логический аргумент составляет словесный эквивалент (т.е. именование соответствующей реальности) духовного усилия воспринять Имя Божие. В данном предельном состоянии сознания обнаруживается категорический запрет на попытки духовно «слабого» человека уклониться от необходимости прославления Бога. Аскеза вообще состоит в отрешенности от всякой «плотской» (внебожественной и необоженной) нереальной составляющей существования (молитва — неотъемлемый «фон» бдения и поста). Здесь соблюдается своеобразная аскеза воздержания от кощунства — от мысленного соприкосновения с нереальностью как таковой. На этой стадии — в акте обращения к Богу по Его Имени Собственному — «упадок духа» в молитвенной практике раскрывает свою иллюзорную природу. Посему Дионисий заключает: «Мы воспеваем сверхсильного Бога как всесильного, ни в чем от сущего не отпавшего, более того, сверхсущественного по силе и всем сущим обильным излитием от избытка растущей силы способность быть и само бытие даровавшего». Именование Бога как Его прославление актуализирует всемогущество молитвенника, тогда как извращение имени в сомнении составляет кощунство — деактуализирует всемогущество Бога.

Кульминация духовной неизбежности призывания Господа существует как определенная степень осознания, проявившаяся в результате последовательного прохождения мыслью иерархии Его Имен, которая сама по себе выстраивается путем опосредования крайних допущений. В указанном процессе можно выделить следующие ключевые моменты.

1. Бог безымянен и многоименен — диалектика божественного имени.
   
2. Объединяющие наименования и признаки раздельности.
   
3. Превосходство отрицаний над утверждениями в применении к Богу.
   
4. Прославление Бога именами, отделенными от него разумением.
   
5. Структура имени: форма, энергия, смысл. Передача имени.
   
6. Иерархия имен: Добро, Сущий, Жизнь, Премудрость.
   
7. Троица в триединстве именования. Таинство воспроизведения имени.
   
8. Объявление Своих Имен Богом и способы именования Бога человеком.
   
9. Ангелы и демоны — альтернативы человеческому пути именования.
   
10. Уклонения от именования: фантазия, ложь, кощунство.
    

1. Бог безымянен и многоименен — диалектика божественного имени

«Богословы воспевают Его и как Безымянного, и как сообразного всякому имени. Он безымянен, потому что Богоначалие сказало в одном символическом богоявлении из разряда таинственных видений, упрекая спросившего «Каково имя Твое?» и как бы отводя его от всякого знания Божьего имени: «Почему ты спрашиваешь имя Мое? Оно чудесно». И не является ли поистине удивительным такое «имя, которое превыше всякого имени», — неназываемое, пребывающее «превыше всякого имени, именуемого и в этом веке и в будущем». Многоименен же Он потому, что при этом Его представляют говорящим: «Я есмь Сущий», «Жизнь», «Свет», «Истина», и в то же время те же самые богомудры воспевают Причину всего, заимствуя имена из всего причиненного Ею, как то: «Благой», «Прекрасный», «Мудрый»… Таким образом, ко всеобщей все превышающей Причине подходит и анонимность, и все имена сущего» (с. 37–39).

2. Объединяющие наименования и признаки раздельности

«Объединяющие наименования относятся ко всецелой Божественности. Таковы «Сверхдоброе», «Сверхбожественное», «Сверхсущественное», «Сверхживое», «Сверхмудрое»; а также все выражения отрицания, предполагающие превосходство; ивсе понятия причинности, как то «Благое», «Красота», «Сущее», «Порождающее жизнь», «Мудрое»; и все другие наименования, которые Причина всего благого получает по своим благолепным дарам.Признаки же раздельности — сверхсущественные имена и особенности Отца, Сына и Духа: они никак не могут быть переставлены или использованы как полностью общие. Отдельным является, кроме того, совершенное и непреложное бытие Иисуса в нашей природе, а также все сопряженные с этим сущностные тайны человеколюбия… Люди, посвященные в священные предания нашего богословия, божественным единством называют сокровенные и неисходные сверхпребывания сверхнеизреченного и сверхнепознаваемого постоянства, разделениями же — благолепные выступления богоначалия вовне и его изъяснения… И у единства, и у разделения есть свои собственные соединения и разделения» (с. 51–53).

3. Превосходство отрицаний над утверждениями в применении к Богу

Комментарий Максима Исповедника: «Бог становится ведомым через неведение… Как Познаваемый Он познается тем видом неведения, который простирается выше множащихся, рассеивающихся и вновь собирающихся, но единицей не являющихся разумений… Всеведом же при этом Бог, потому что возможно понять по любовно даруемым Им промыслам и по сотворенному Им, что Он такое есть… Так что Бог есть и Утверждение, и Отрицание всего: Утверждение всего — как утвердивший, сотворивший и готовящийся все основать, ибо в Нем все составилось. Отрицание же всего Он есть как и само утверждение сущего и творение перестраивающий и переделывающий и отнимающий у утвержденного свойственное тому по природе… Отрицания в применении к Богу решительно превосходят утверждения[/i], — такие как: безвидный, бессущностный, безжизненный, безумный. Они ведь содержат идею небытия и все-таки — в смысле превосходства — мыслятся применительно к Богу, по отъятии всего сверхсущественно сущему (Он ведь не является ничем из сущего)» (с. 55, 95).

4. Прославление Бога именами, отделенными от него разумением

«Выше сущностей находится сверхсущественная неопределенность, и превышающее ум единство выше умов. И никакой мыслью превышающее мысль Единое непостижимо; и никаким словом превышающее слово Добро невыразимо; Единица, делающая единой всякую единицу… Причина всего бытия, Сама не сущая, ибо пребывающая за пределом всякой сущности, — как Она Сама по-настоящему и доступным для познания образом, может Себя открыть… [Комментарий Максима Исповедника:] Здесь, после выхода за пределы всего, что из сущего может быть отнесено к Богу, следуя далее мере своего языка, ибо превзойти ее для нас невозможно, он славит Бога теми именами, от которых Его отделил» (с. 15–17).

5. Структура имени: форма, энергия, смысл. Передача имени

Форма: «В этом и мы были наставлены, насколько это возможно для нас теперь — посредством священных завес свойственного Речениям и священноначальным преданиям человеколюбия, окутывающего умственное чувственным, сверхсущественное существующим, обволакивающего формами и видами бесформенное и не имеющее вида[/i], сверхъестественную же лишенную образа простоту разнообразными частными символами умножающего и изображающего… [Комментарий Максима Исповедника:] Что же касается зла-в-собственном-смысле слова, то его следует рассматривать как … бесформенное-в-собственном-смысле-слова[/i], по существу своему направленное против себя самого, а не против другого, ибо это есть вид и случай испорченности. Подобает, таким образом, злу быть каким-то таким, — вроде Бога, Формотворца-в-собственном-смысле-слова» (с. 25, 145).

Энергия: «Ничто из сущего не гибнет в существе и по природе, только логос гармонии и соответствия теряет… Немощь не всемогуща, ибо будь она всемогуща, она покончила бы и с тлением, и с тем, что ему подвержено, и такая погибель была бы погибелью и ее самой… [Комментарий Максима Исповедника:] Отличие силы от энергии такое же, как свойства от энергии, которая свойственна. А свойство есть постоянное качество… Ведь сама по себе сила обладает энергией, ибо самой силе принадлежит совершаемое ею действие. Растление же силы проявляется в энергии, равно как сущности — в силе. А растление энергии — неспособность, проявляясь, соответствовать порядку, соразмерности и гармонии. Неправильное проявление лишает способности пребывать такими, какими были, и силу, и энергию, и сущность. При совершенной же, а не частичной утрате названного разрушается и основа силы и энергии… Энергия умопостигаемых и разумеющих умов есть устремление к Богу. А сила ума — способность снисходить в разумение того, о чем сказано» (с. 161).

6. Иерархия имен: Добро, Сущий, Жизнь, Премудрость

«Цель слова не в том, чтобы разъяснить, каким образом сверхсущественная Сущность сверхсущественна, так как это невыразимо, непознаваемо, совершенно необъяснимо и превосходит самое единение, —но в том, чтобы воспеть творящее сущность выступление богоначального Начала всякой сущности во все сущее. Ведь божественное имя Добро, разъясняющее все выступления всеобщей Причины, распространяется и на сущее и на не-сущее и превышает и сущее, и не-сущее. И имя Сущий распространяется на все сущее и превышает сущее. И имя Жизнь распространяется на все живое и превышает живое. И имя Премудрость распространяется на все мыслящее, разумное и воспринимаемое чувствами и превышает все это… Слово отрицает, что Добро это одно, Сущее это другое, а Жизнь или Премудрость третье, что существует много причин и что разное производится разными божественностями, высшими и низшими, но говорит — что все благие выступления и воспеваемые нами божественные имена принадлежат единому Богу и что одно [Добро] разъясняет бытие совершенного Промысла единого Бога, а другие [Жизнь, Премудрость, Слово] — более общие или более частные Его проявления» (с. 190–191).

7. Троица в триединстве именования. Таинство воспроизведения имени

«Почти во всяком богословском сочинении Богоначалие священно воспевается… или как Троица — по причине триипостасного проявления сверхсущественной плодовитости, из которой происходит и согласно которой «именуется всякое отечество на небе и на земле»… [Комментарий Максима Исповедника:] Он говорит о триипостасной Троице и Отцовской плодовитости, выразившейся в превышающем мысль выступлении наружу при явлении Сына и Святого духа. «Как Троица» сказано не о числе, а о славе: «Господь Бог Господь един есть»… Он хорошо разъясняет здесь промысел, — что пострадал один из Троицы. Иисуса Христа он называет простым, а затем сложным, призывающим к Себе человеческую удаленность» (с. 23).

«Тот, кто говорит, что богоименования не общи, нечестиво разрывает единство поклоняемой Троицы» (с. 47).

8. Объявление Своих Имен Богом и способы именования Бога человеком

«Когда мы называем Богом, … или Словом сверхсущественную Сокровенность, мы имеем в виду не что другое как исходящие из Нее в нашу среду силы, боготворящие, создающие сущности, производящие жизнь и дарующие премудрость… [Комментарий Максима Исповедника:] Имя Бог показывает не сущность и не то, что такое Бог, но некое благодеяние по отношению к нам; наименования для Бога мы создаем из даров Божиих, которым оказываемся сопричастны. А что такое Бог, для всех непомыслимо» (с. 65).

9. Ангелы и демоны — альтернативы человеческому пути именования

Ангелы: «[Комментарий Максима Исповедника:] Умственная сила и энергия ангелов имеет источником сверхъестественную Божью Премудрость… Эта умственная энергия поступает к ним извне от Бога как от причины, и они разумеют сущее значительно лучше, чем души, знающие сущее на основе самого сущего и применительно к видам; т.е. они разумеют сущее пространно, все кругом объемля. Ибо ангелы, по объединяющей их боговидности, уразумевают множество твари объединенно и нераздельно, не рассеиваясь во множестве различных существ как словесные души… Способность мыслить дается душам извне, в то время как ангелы, являясь боговидными, уразумевают между собой и в себе» (с. 237).

Демоны: «Демонский ум, — в той мере, в какой он ум, — происходит от Премудрости; но постольку, поскольку он обессмыслен и стремится достичь того, чего не знает и не желает, его с большим правом надо назвать и отпадением от мудрости… [Комментарий Максима Исповедника:] По причине бессмысленности демонский ум стремится достичь равенства с Богом, но не знает, как этого можно добиться, не от природы страдая неведением, но добровольно избрав противоестественное… Желающий лжи, как демоны, желает не сущего и в сущем, т.е. в истине, не стоит, как говорит Сама Истина. Демоны и не существуют, и не желают сущего, и потому желают зла — лжи» (с. 239, 167).

10. Уклонения от именования: фантазия, ложь, кощунство

«[Комментарий Максима Исповедника:] В самом своем распутстве, как в лишении Добра, распутник по сути дела не существует и сущего не желает, ибо что представляет собой распутство-в-собственном-смысле-слова без какого-то вида распутства? Однако же по ошибке в суждении считая, что обладает каким-то добром, он соединяется по любви с тем, что для него губительно, и, хотя любовь представляется извращенной, это все же слабый отголосок божественной Любви, и за благо он принимает фантазию… Ложные мысли не принадлежат к мыслям словесной части души, так как мыслями в собственном смысле не являются… Потому же и богоборцы попускаются, — потому что все в целом существует по причине Добра» (с. 149).

Литература

1. Дионисий Ареопагит. О Божественных именах. СПб., 1994.