Образ бытия в абсолютном идеализме и фундаментальной онтологии

Глубокоуважаемые коллеги!

Сегодня мне хотелось бы представить Вам общий замысел, план и результаты моего диссертационного исследования, по крайней мере, в том виде, в каком они оформились к настоящему моменту. Хочется надеяться, что и ваша критика, и ваши дополнения, которые я рассчитываю сегодня услышать, окажут прямое воздействие на окончательный вид моей работы.

Тема исследования заявлена как «Образ бытия в абсолютном идеализме и фундаментальной онтологии». Данное заглавие, безусловно, нуждается в разъяснении, а именно в разъяснении той методологической установки и тех целей, которые оно подразумевает.

Во-первых, следует уточнить, что означает в данном случае слово «образ» в применении к бытию. Конечно же, речь идет не о том, какие представления о бытии могли бы сформироваться, исходя из разработки этого понятия в абсолютном идеализме и фундаментальной онтологии. Слово «образ», в методологическом отношении, понимается в данной работе в двух строго фиксированных значениях:

1. «образ» есть то содержание, которое имеет понятие бытия в том и в другом случае;
   
2. «образ» есть способ, каким в системе абсолютного идеализма и фундаментальной онтологии данное содержание разрабатывается.
   

В соответствие с этим работа по прояснению образа бытия производится в двух направлениях: в содержательном, то есть касательно того, что есть бытие в каждом рассматриваемом случае, и модальном, то есть касательно того, как это содержание в каждом случае разрабатывается. Проведенное различение, кроме конкретизации результатов исследования, позволяет также достичь определения того, что является соответствующим способом философской работы с бытием, то есть прояснения на отдельных примерах философского понятия науки.

Во-вторых, следует оговорить и то, чем выступают в данном случае абсолютный идеализм и фундаментальная онтология. Очевидно, что в самую первую очередь они составляют материал исследования, только на основании которого могут быть затем выстроены формальные выводы, касающиеся бытия как предмета философских наук. Поэтому в качестве материала эти образцы суть то, что составляет пределы исследовательской работы, без которых таковая имела бы слишком широкую тему, как, например, категория бытия вообще, либо была бы вынуждена высказывать общие, бессодержательные, ничем не подкрепленные положения. Но ни тот, ни другой случай не применимы к такому скромному предприятию, как диссертационное исследование.

Кроме того, разрабатываемый материал принимается не как выбранный произвольно, в согласии с частными симпатиями исследователя, но как образцовый материал. Иными словами, абсолютный идеализм и фундаментальная онтология принимаются здесь как уже состоявшиеся образцы философской работы с бытием. Образцовость этих образцов берется без предварительного обоснования, как нечто известное, не нуждающееся в том, чтобы его доказывали особо. Правда, следует дать небольшое разъяснение относительно того, в каком смысле она здесь берется. Прежде всего, подобная образцовость определяется тем, что и в абсолютном идеализме, и в фундаментальной онтологии бытие занимает особое место. Хотя для первого образца оно ни в коей мере не есть собственный тематический предмет философской работы, тогда как для второго — ведущая и решающая его тема. Но все же в абсолютном идеализме бытие есть первое, а именно как то, что первым узнается конечным сознанием (в данном случае — чувственной достоверностью), и как то, с чего начинает развертывать себя в логике абсолютное мышление. Фундаментальная онтология, как уже было сказано, ставит своей целью постановку, а в перспективе и разрешение, вопроса о смысле бытия вообще.

Кроме того, и абсолютный идеализм, и фундаментальная онтология берутся здесь за образцы не только потому, что они работают с бытием, но и потому, что они выдвигают и обосновывают особую модальность этой работы, а именно науку; науку, которая, в первом случае — как первое среди прочего, а во втором — в радикальном отличии от всего прочего, способна рассматривать бытие. Избранные образцы есть также и образцы научности. Таковая есть равным образом особая научность, научность философская. Она оказывается философской потому, что радикально отлична от той, которая может быть отвлечена от какой бы то ни было положительной науки. Отлична даже в том случае, когда итог подобного отвлечения мог бы быть поставлен на вид отдельным положительным наукам как идеал научности, которому они должны следовать и который тем самым предполагал бы некоторую однородность с ними.

Понятие же научности, которое предлагается двумя указанными образцами, как способ философской работы и, прежде всего, разработки бытия, отличается тем, что само оно вводится философией, исходя из ее собственных нужд, и ею философски же обосновывается.

В-третьих, во избежание возможных недоразумений, следует сказать, что методологически предлагаемое исследование носит структурный характер. Таковой обеспечен тем, что анализируемые здесь абсолютный идеализм и фундаментальная онтология принимаются именно в качестве образцов, то есть некоторых завершенных показательных форм, которые могут быть рассмотрены на предмет их устроения. Исследованием предполагается, что эти формы, независимо от возможных историко-философских перспектив рассмотрения, являются равновозможными. Исследование поэтому является не историко-философским и тем более не историографическим, а структурно-онтологическим, представляя собой демонстрацию на избранном материале структуры конкретных возможностей имеющей дело с бытием философской работы, понятой как наука.

Такую демонстрацию можно выставить и в качестве общей цели данного исследования. Решения всех более частных задач, при исследовании материала или сравнении полученных результатов, подчинены этой общей цели и имеют свое значение только в виду нее.

Возвращаясь к методологическим аспектам, следует сказать, что структурность данной работы предопределяет и три основных ее методологических приема:

1. анализ материала, призванный выявить основные элементы устроения данных образцов,
   
2. сравнение полученного в результате данного анализа,
   
3. выведение следствий из результатов и анализа, и сравнения.
   

Выводимые положения должны быть значимы, во-первых, для каждого из анализируемых образцов, во-вторых, для них обоих вместе как равновозможных разработок онтологической проблематики и, в-третьих, для онтологической ситуации в целом, поскольку она определена также абсолютным идеализмом и фундаментальной онтологией.

Исходя из вышесказанного, работа проводится в двух отношениях. С одной стороны, материально, что подразумевает под собой как анализ указанных образцов с опорой на наиболее характерные тексты Гегеля и Хайдеггера, так и рассмотрение возможных позиций в их истолковании, предполагающее, по меньшей мере, указание на наиболее яркие и значимые в данном отношении комментаторские работы. С другой же стороны, формально, чему соответствуют сравнение и формулировка основных выводов, вытекающих как из анализа, так и из сравнения.

По возможности делению материального и формального в работе будет соответствовать деление параграфов, которые поэтому можно в рабочем порядке характеризовать как материальные и формальные. Хотя подобное разделение, видимо, не всегда может быть выдержано строго. Скажем, третья, заключительная, глава моего исследования является по преимуществу формальной, поэтому материальное, к которому так или иначе необходимо обращаться, включается непосредственно в ход формальных рассуждений в качестве отсылок к уже проводившимся исследованиям в области сравнения разработки бытия в абсолютном идеализме и фундаментальной онтологии и значения таковых для онтологии вообще.

В итоге план моей диссертации имеет следующий вид: она включает в себя введение, три главы, каждая из которых содержит по пять параграфов, и заключение.

Во введении традиционно мною оговаривается тема исследования, его актуальность, степень разработанности и элементы новизны, которые, на мой взгляд, в исследовании имеют место. Далее мною указывается цели, задачи и основные методологические приемы исследования, а также то, где результаты его могут быть применены. В целом, то в методологическом отношении важное, что содержится во введении, было только что мною изложено.

Далее, мое исследование содержит три главы. Каждая из глав распадается на пять параграфов. Первая из них названа «Образ бытия в абсолютном идеализме». В нее включены следующие параграфы. §1 «Бытие как истина чувственной достоверности». Здесь на основании анализа раздела «Феноменологии духа», озаглавленного «Чувственная достоверность или «это» и мнение» дается анализ бытия как истины чувственного знания о сущем. Содержательно бытие интерпретируется, со ссылкой на О. Финка, как наличие чувственно воспринимаемого сущего. А таковое наличие как чистое «есть», лишенное какого бы то ни было содержания. Характерным для «есть» оказывается пустота и абстрактность. Модально такое наличие определяется как узнаваемое чувственной достоверностью из видимости богатства и полноты сущего как наличие такового. В этом же параграфе показывается, что в модальности узнавания чувством бытия из сущего уже присутствует наука. Ее присутствие воспроизводит себя в том, что, во-первых, само узнавание бытия из сущего изображается наукой. А во-вторых, наука создает условия возможности такого узнавания. Эти условия фактически дублируют внутреннее устройство науки как изображения и названы в тексте диссертации первичной феноменологической раскладкой. В таковую включаются:

1. чувствование,
   
2. сущее,
   
3. непосредственное соотношение чувствования и сущего;
   

эти члены раскладки соединяются друг с другом благодаря понятию непосредственности. В §2 «Бытие абсолютного знания» итог феноменологического раскрытия бытия содержательно определяется в качестве бытия абсолютного знания как знания своего абсолютного бытия. Такое определение подразумевает три момента:

1. снятие непосредственного бытия предметного,
   
2. постижение бытия как разума, то есть того, что разум есть вся реальность,
   
3. постижение бытия как духа, то есть того, что знание разума о себе как обо всей реальности есть его собственное деяние.
   

Эти три момента составляют переход к модальной характеристике бытия абсолютного знания. Таковая может быть фиксирована в общей структуре бытия абсолютного знания как «я = я», то есть такого знания, которому, что называется, уже нет необходимости выходить за собственные пределы. В подобном модальном равенстве знающего и знаемого высказано тождество бытия и знания в абсолютном знании, из чего видно, что «я = я» может и должно быть рассмотрено как «я есть я». Причем такое «есть» характеризуется через непосредственность тождественного. Если посмотреть на то, чем является наука в абсолютном знании, то можно увидеть, что само абсолютное знание есть, с одной стороны, явление науки, предметом которой является понятие, сознанию, открывшему, что оно само есть понятие. А с другой стороны, наука, вернее, в виду того, что она является сознанию, есть только вотбытие, Dasein понятия. Наука как последнее явление сознания и как вотбытие понятия оказывается изображением или изображенным, но не раскрытием содержательных определений самого понятия. Поэтому в достижении бытия в знании о своем бытии она совершает двоякое движение: 1) возвращение к началу изображения являющегося знания, то есть к чувственной достоверности, к которой она прикладывает, не говоря об этом, свою собственную структуру непосредственности «я = я» в виде упоминавшейся уже феноменологической раскладки; 2) переход из бытия знания как знания бытия («я есть я») к бытию как началу собственного развертывания содержания науки, или самоопределения понятия. В параграфе показывается, что оба движения оказываются неудачными, поскольку в первом случае приходится выходить из сферы замкнутого на себя знания и предполагать явление независимого сущего, а во втором — переходить из сферы явлений сознания в сферу чистого мышления, понятия как такового, а не его вотбытия в явлении науки. В §3 «Бытие как начало логики» о том, что в рамках абсолютного идеализма терминологически рассматривается как бытие, о чистом бытии. Оно содержательно выявляется как неопределенное непосредственное. Таковое есть только «есть» абсолютного мышления. Неопределенность означает здесь полную лишенность содержания. В непосредственной неопределенности чистое бытие

1. равно себе самому,
   
2. не неравно в отношении иного,
   
3. лишено различия внутри себя,
   
4. лишено различия по отношению ко внешнему,
   
5. есть пустое созерцание,
   
6. есть отсутствие чего-либо мыслимого.
   

Из этих характеристик выделяется две основные, которые содержательно важны для понимания чистого бытия как начала логики:

1. чистое бытие есть то же самое, что и ничто в силу отсутствия какого бы то ни было содержания,
   
2. чистое бытие есть уже мыслимое бытие, хотя мышление о бытии содержательно ничего не мыслит.
   

Последняя важна также и для модального понимания чистого бытия как начала логики. Бытие может быть приведено в сферу логического непосредственно, так как оно всегда уже мыслимо и мышление, мыслящее бытие, всегда уже есть. Однако вместе с тем подобная непосредственность должна означать и снятие опосредствования, причем в двух смыслах. Во-первых, опосредствования изображения являющегося сознанию знания, снимаемое в бытии абсолютного знания как знании своего бытия по форме «я =я». Во-вторых, это снятие опосредстоввания самого логического, полноты развернутых определений, а тем самым и содержаний, абсолютного мышления, то есть конкретности абсолютной идеи. Снятие этих двух опосредствований названы в диссертации соответственно 1) прогрессивным и 2) регрессивным введением бытия как начала логики. Наука, таким образом, рассматривается при этом как начинающее с чистого бытия развертывание определений того, что уже развернуло свои определения и из конкретности этих определений усматривает себя прежде всего как только бытие. Бытие оказывается не только содержательно абстрактным, но и модально — абстракцией от полноты определений помыслившего себя абсолютным образом мышления. В §4 «Бытие и абсолютная идея» утверждается, что в рамках абсолютного идеализма совершенным образом бытие может быть рассмотрено, по меньшей мере, только исходя из абсолютной идеи, а в пределе, — как бытие таковой. Содержательно бытие абсолютной идеи обозначается как завершенная полнота и целостность присутствия помысленных определений абсолютного мышления, составляющих его конкретность. Или, по-хайдеггеровски говоря, полное присутствие абсолютной помысленности помысленного. Это бытие абсолютной идеи есть то же самое «есть» бытия как начала логики, но заключившее в себе все содержания, которые как содержания могут быть помыслены в таковом. Это — то наличие мыслимого «есть», которое выявило все возможности своего наличия. Из него идея может абстрагировать чистое бытие как начало логики или переходить в непосредственное бытие природы. Абсолютная идея как эта полнота может быть понята как

1. понятие, то есть как рефлектирующее в себя, себя отрицающее и через подобное отрицание выделяющее свои содержания,
   
2. идея, или адекватное понятие, то есть как понятие, тождественное со своей реальностью,
   
3. как личность, то есть свободная, определяющая себя в своем бытии и из себя производящая свое иное.
   

Модально таким образом постигнутое бытие абсолютной идеи есть метод, вернее, оно одушевлено методом. Исключительность метода состоит в его абсолютности. Метод есть саморазвертывание бытия как бытия абсолютной идеи от чистого бытия как абстракции к целостности помысленных содержаний, то есть к конкретности бытия абсолютной идеи. Это знающее себя понятие, имеющее себя предметом. Метод есть то модальное, или формальное, что способно из бытия развернуть его содержание. Метод как подобное саморазвертывание включает в себя три момента:

1. начало, абстрактная всеобщность, то есть бытие как неопределенное непосредственное,
   
2. различение всеобщности в себе, суждение, рефлексия, акт определения вообще,
   
3. возвращение понятие в самого себя, так что в его единстве удерживаются все те различия, которые и составляют его содержание; восстановление первой непосредственности при сохранении выявленных различий.
   

Наука, глядя от тотальности бытия абсолютной идеи, есть круг, круговое движение определения к тому, что уже выявило в себе все возможные определения и от чего отвлечено бытие как способ науки начинать. Наука поэтому в данном случае есть внутреннее определение самого понятия, его собственное самоопределение. И поэтому методически она как наука сама есть то бытие, которое выявляет в себе всю полноту своих определений. На этом совпадении науки, понятия как абсолютной идеи и бытия в конечном итоге основывается притязание абсолютного идеализма на раскрытие адекватного содержания первоначально пустого чистого бытия, на возможность работы с бытием вообще.

В §5, названном «Феноменология и логика как способы раскрытия бытия в абсолютном идеализме», делаются формальные выводы из разработки материала в предшествующих параграфах. В частности здесь и на содержательном, и на модальном уровне выделяются общие и различные черты в разработки бытия этими двумя способами в рамках абсолютного идеализма. Общими по содержанию признаются

1. понимание бытия как наличия, то есть как «есть»,
   
2. ничтожность бытия, то есть лишенность бытия какого бы то ни было содержания.
   

Общим модально признается:

1. то, что бытие имеет ответность как в том, так и в другом случае, даже тогда, когда это ответное не явлено при самом бытии прямо и сразу же (неопределенная непосредственность),
   
2. что в мышлении бытия совершается переход от ничтожности и бедности к завершенной полноте наличия его определений.
   

В качестве содержательных расхождений феноменологии и логики выделяются

1. различие в том, что именно в каждом случае наличествует: чувственно воспринимаемое сущее, абсолютно знающее себя знание или абсолютная идея.
   
2. Отсюда намечается вопрос о различии способов наличествования того или иного наличествующего (в рабочем порядке здесь различается наличие и абсолютное наличие, последнее называется также присутствием).
   

Модально различие устанавливается

1. в способах ответности бытию в феноменологии и логики. Схематически и в общем виде эти способы обозначаются как знание (чувствование и абсолютное знание) и мышление (мышление бытия как «есть» и полнота присутствия помысленных определений мышления). Знание интерпретируется как ответность, требующая условий (ср. понятие первичной феноменологической раскладки), мышление как безусловная ответность, тождественная с самим бытием.
   
2. В способах обнаружения ничтожности бытия — через прехождение чувственно воспринимаемого сущего и тождество ничто чистого бытия как того, в чем ничто нельзя помыслить. В соответствие с выделенными чертами производится анализ того, что представляют собой феноменология и логика как науки и какое понимание научности ими предлагается.
   

Кроме прочего здесь утверждается следующее.

1. И феноменология и логика начинают с бытия как пустого и бессодержательного наличия, но в феноменологии бытие есть узнаваемое из того, что изображает феноменология, в логике же бытие есть начало как непосредственно мыслимое. В логике поэтому бытие вводится без всякого предварительного обоснования.
   
2. И в логике, и в феноменологии происходит движение обогащения и насыщения пустоты бытия определениями, которое заканчивается совершенной полнотой определений, но в феноменологии это движение на деле оказывается воспоминанием и углублением в себя духа, тогда как в логике оно обусловлено негативностью, заранее включенную в структуру способного обратиться на себя понятия.
   
3. И феноменология, и логика представляют собой круг в раскрытии бытия, но в феноменологии таковой, замыкаясь, возвращается к началу, изображению чувственной достоверности и, с другой стороны, направлен на переход к чистому бытию логики, который не осуществляется из-за того, что бытие абсолютного знания оказыватся только явлением науки и вотбытием понятия. Логика же оказывается самим понятием, которое выявило в себе все возможные определения и тем самым она только раскрывает уже выявленные содержания, доходя до полноты их в абсолютной идее и возвращаясь к началу, а также переходя в инобытие как природу.
   

На основании этого в параграфе делается вывод об онтологическом преимуществе логики в связи с раскрытием бытия в рамках абсолютного идеализма. И прежде всего потому, что бытие как наличие, мышление как модус ответности бытию и наука как модус разработки оказываются здесь вещами однородными, которые равно есть бытие понятого как абсолютная идея.

Глава вторая исследования названа, соответственно, «Образ бытия в фундаментальной онтологии». Она также содержит пять параграфов, хотя распределение материального и формального в них несколько иное, чем в первой главе. §1 на данный момент имеет заглавие «Бытие и сущее: онтологическая дифференция в виду вопроса о смысле бытия вообще». Здесь предварительно затрагивается подход к постановке ведущего вопроса онтологии как вопроса о смысле бытия вообще. А также делается попытка дать первые характеристики бытия, вопросом о смысле которого задается фундаментальная онтология, и отличие его от какого бы то ни было сущего, каковое отличие, будучи концептуально сформулированным, называется «онтологической дифференцией». В качестве тезисов предварительно характеризующих бытие обращается внимание на следующие:

1. бытие есть то, что определяет сущее как сущее. То есть сущее «есть» благодаря своей определенности бытием. Этот тезис модифицирован также в другой: прежде того, чтобы иметь дело с сущим как сущим должно состояться понимание бытия сущего.
   
2. Бытие есть ничто из сущего. Здесь утверждается, что бытие, определяя сущее как сущее, само не есть некоторое сущее.
   
3. Бытие есть всегда только бытие сущего.
   

В этом отношении устанавливается не только различие бытия, как априори понимаемого, и сущего, которое этим понимаемым бытием определено, но и их взаимная принадлежность. Модально в связи с отличием бытия и сущего в первом параграфе анализируется различие таких терминов используемых при разработке фундаментальной онтологии, как 1) онтологическое и 2) онтическое. Традиционно онтологическое относится к порядку бытия, тогда как онтическое — к порядку сущего. Однако вместе с тем дается указание на то, что зачастую термин онтологическое модально используется в другом более специфическом смысле, а именно применительно к бытию, поскольку оно концептуализировано научно-онтологически. Поэтому само понятие онтологического должно быть разделено, что и происходит в фундаментальной онтологии, на 1) онтологическое и 2) доонтологическое. Первое из них будет относится к смыслу бытия, выявленному в онтологии, второе — к бытию, поскольку оно фактически и усредненно, неявно, понимается определенным сущим. Доонтологическое, в этом смысле, оказывается связующим и переходным звеном от онтического к онтологическому; оно означает, что в своем онтическом устройстве некоторое сущее есть также и онтологично, не так, что оно научно выявило смысл бытия, а так, что оно вообще понимает бытие.

В §2 дается более детальное рассмотрение содержательных и модальных аспектов понимания бытия в фундаментальной онтологии. Он назван «Бытие вообще и бытие регионов сущего»; детализация достигается за счет того, что здесь дается указание на модифицированность бытия в бытие того или иного региона сущего, каждому из которого присущ собственный ему способ быть. В связи с этим уточняется тезис о том, что бытие определяет сущее как сущее вообще; а именно, что оно, будучи модифицированным, определяет такое-то сущее как такое-то сущее. Бытие понимается всегда в многообразии его модусов. Поэтому здесь также предварительно очерчивается связь бытия и его возможных модификаций: подручности подручного сущего, наличности наличного сущего, постоянства постоянного сущего, жизненности живого и экзистенции вотбытия. В связи с этим делается вывод о сложности понятия бытия в том виде, в каком оно разрабатывается фундаментальной онтологией. Модально же данные обстоятельства подводят к вопросу о соотношении фундаментальной онтологии и региональных онтологий. Ближайший ответ, который дается на этот вопрос, можно сформулировать следующим образом: фундаментальная онтология есть концептуальное выявление смысла бытия вообще, тогда как региональные онтологии суть концептуальное выявление смысла бытия регионов сущего. Из этого ответа делается вывод, что фундаментальная онтология есть основание и условие возможности любой онтологии вообще (онтологическое преимущество вопроса о бытии).

§3 назван «Бытие и вотбытие: онтический фундамент онтологии». В нем говорится о том, что фундаментальной онтологией из всех возможных регионов сущего находится преимущественное сущее, вотбытие, Dasein. Основополагающими характеристиками этого сущего являются следующие:

1. Сущность этого сущего заключается в его быть. (Сущность вотбытия заключается в его экзистенции).
   
2. Бытие, о котором для этого сущего идет дело в его бытии всегда мое.
   

Вотбытие имеет троякое преимущество:

1. онтическое преимущество, а именно вотбытие как сущее определяется в своем бытии экзистенцией. Онтическое отличие вотбытия состоит в том, что для него «в его бытии речь идет о самом этом бытии». Это бытие, к которому вотбытие может так или иначе относится и всегда уже как-то отнеслось, есть экзистенция. Последняя есть, таким образом, особый способ быть, быть, понимая свое бытие, относясь к нему, присущий только определенному виду сущего; подобный способ быть предполагает возможность быть самим собой или не самим собой.
   
2. онтологическое преимущество заключается в том, что вотбытие на основе своей определенности экзистенцией само по себе онтологично. Это преимущество заключается в том, что только вотбытие способно, пусть смутно и усредненно, понимать бытие, не только свое, но и бытие не соразмерного ему сущего, как то подручность, наличие, постоянство и прочее. Этот тезис можно усилить, сказав, что вообще не может быть речи о бытии помимо его понимания вотбытием.
   
3. Общее онтически-онтологическое преимущество. Последнее заключается в том, что вотбытие оказывается единственным условием возможности всех онтологий. В этом отношении оно оказывается опрашиваемым в онтологическом вопросе о бытии и смысле бытия вообще.
   

В связи с данными преимуществами вотбытия в §3 отмечается, что разработка вопроса о смысле бытия требует такого предприятия, как экзистенциальная аналитика вотбытия. Она распадается на две части:

1. предварительную, высвечивающую обычное бытие вотбытия и
   
2. онтологически интерпретирующую смысл бытия вотбытия.
   

Эта аналитика необходима, так как с одной стороны, вообще нет никакого доступа к бытию помимо его понимания вотбытием, а с другой стороны, вотбытие существует так, что понимает собственное бытие и из него любое бытие вообще. Бытие вообще и бытие в его модификациях может быть открыто только вотбытию. Поэтому фундаментальная онтология должна сначала показать бытие вотбытия и ответить на вопрос о его смысле, понимание которого является условием возможности понимания бытия вообще. В параграфе в силу этого обращается внимание на важный в отношении модальности разработки бытия в данном образце тезис: фундаментальную онтологию, из которой могут возникать все другие, надо искать в экзистенциальной аналитике вотбытия. А также на его усиленный вариант: онтологическая аналитика вотбытия составляет всю фундаментальную онтологию. Из этих положений предварительно о модальности самой фундаментальной онтологии заключается, что разработка бытийного вопроса есть радикализация принадлежащей к самому вотбытию сущностной бытийной тенденции, доонтологической бытийной понятливости. Однако вместе с тем отмечается и двусмысленность, которая возникает в фундаментальной онтологии по отношению к экзистенциальной аналитике. С одной стороны, экзистенциальная аналитика действительно является фундаментальной онтологией, а именно как условие возможности любых онтологий, но с другой стороны, фундаментальная онтология должна задаваться вопросом о смысле бытия вообще, тогда как экзистенциальная аналитика показывает бытие только определенного сущего и интерпретирует смысл его бытия, исходя из чего, возможно раскрыть смысл бытия вообще.

§4 «Время и бытие» раскрывает важнейшие содержательные определения бытия в фундаментальной онтологии, равно как и модальные подходы к раскрытию его содержания. Что касается модальности, то здесь исследование ориентировано на те предварительные схемы, которые были очерчены §§2-3. Упрощая, основной модальный ход фундаментальной онтологии можно очертить следующим образом: выявление бытия и смысла бытия такого понимающего бытие сущего, как вотбытие, затем развернутый вопрос о смысле бытия вообще, а затем переход к региональным онтологиям, раскрывающим смысл бытия того или иного сущего.

Смыслом бытия вотбытия оказывается временность. Горизонтом же понятности бытия как такового оказывается время. И задача онтологии состоит в исходной экспликации времени как горизонта понятности бытия из временности как бытия понимающего бытие присутствия. В фундаментальной онтологии любая смысловая опрделенность бытия с его чертами и модусами из времени именуется темпоральной определенностью. При этом, по мысли создателя фундаментальной онтологии, задача интерпретации бытия как такового включает в себя разработку темпоральности бытия. Более того, в экспозиции проблематики темпоральности бытия впервые дается конкретный ответ на вопрос о смысле бытия.

Смысл бытия такого сущего, как вотбытие устанавливается как временность. Последняя же должна пониматься как то исходное, из чего вообще может быть понято его бытие, установленное как забота или, конкретнее, вперед-себя-уже-бытие-в-как-бытие-при. Такое бытие должно пониматься именно из временности, так как входящие его структуру элементы сами являются производными от первичной себя временящей временности. Последняя же может быть понята как единство

1. будущего-наступающего, основной чертой которого является подступание-к-себе,
   
2. бывшего, характеризуемого, прежде всего, возвращением-к и
   
3. настоящего, отличающимся удержанием-себя-при, пребыванием-при, т. е. бытием-при.
   

Три этих характеристики временности выражаются соответственно в следующих: по-направлению-к, назад-к и при. Они указывают на то, что временность изначально есть вне-себя. Такое вне-себя называется ее экстатичностью. В этом отношении будущее, бывшее и настоящее суть три экстазиса временности, которые равноисходно принадлежат друг другу. Таким образом структурированная исходная временность вотбытия делает возможным так называемое расхожее понимание времени, сводящееся к пониманию такового как последовательности «теперь» (теперь-уже-не, теперь и теперь-еще-не). Каждому же экстазису изначальной временности, в силу его характера как вне-себя, его отстраненности-к, соответствует то, по направлению к чему этот экстазис распахнут, то есть горизонт этого экстазиса. Как экстатическое единство будущего, бывшего и настоящего временность в самой себе экстатически-горизонтальна.

Исходная экстатически-горизонтальная временность не только является смыслом бытия вотбытия, но и делает возможным понимание бытия вообще, в том числе и бытия несоразмерного вотбытию сущего. Это оказывается возможным за счет структуры самой временности, в которой каждому экстазису соответствует своя горизонтальная схема, а экстатичности временности — горизонтальность как таковая. Бытие любого сущего понимается из временности, а само время оказывается единственным горизонтом понимания бытия. Поэтому и определенность бытия любого рода сущего оказывается темпоральной, из времени. Так, скажем, бытие подручности оказывается темпорально определенным, поскольку оно понимается из презенции как горизонтальной схемы экстазиса настояния. Из своей исходной временности бытие понимается вотбытием как темпорально определенное. Поскольку время оказывается горизонтом понимания бытия вообще и его смыслом, а это понимание совершается только на основе исходной временности как бытия вотбытия, то в заключение параграфа в рабочем порядке выдвигается тезис о том, что бытием в фундаментальной онтологии темпорально определяющим бытие любого рода сущего, выступает временение имеющей экстатически - горизонтальную структуру исходной временности вотбытия.

В §5 «Феноменологическая онтология как наука о бытии и экзистенциальное понятие научности» делаются заключительные выводы о модальности разработки бытия в фундаментальной онтологии. Сначала здесь утверждается, что философия есть универсальная феноменологическая онтология, имеющая своим предметом бытие в виду отличия такового от сущего. Сама философия конституируется из онтологического различия: сущим, которое есть заранее положенное сущее, заняты позитивные науки, бытием, которое не может быть чем-то положенным, — философия как онтология. Единственной собственной темой философии оказывается, таким образом, само бытие. Философия призвана ответить на вопрос о том, что значит бытие.

Модально философия исходит при этом из уже имеющего место понимания бытия определенным сущим, вотбытием. Это понимание бытия есть факт, но как фактическое оно неявно, смутно и усредненно. Тем не менее, уже этим обозначено то обстоятельство, что бытие в фундаментальной онтологии всегда есть понимаемое бытие и ни о каком бытии, помимо его понятности и уже понятности, речи быть не может. Онтология же должна довести до ясности понимаемое в фактическом понимании и показать условия возможности подобного понимания.

Как наука, которая выявляет смысл бытия из условий понимания, фундаментальная онтология, далее, есть трансцендентальная наука или трансцендентальная онтология. Из временности как смысла бытия понимающего бытие сущего фундаментальная онтология выявляет темпоральные определенности различного бытия различного рода сущего, определения бытия из времени. Онтология поэтому и модально есть темпоральная наука, а ее положения суть темпоральные положения.

Как трансцендентальная наука о бытии модально фундаментальная онтология располагает своим методом, а именно методом феноменологическим. Феноменология в этом отношении оказывается методом научной философии вообще. Такой метод есть явное, отчетливо выражение продвижение к бытийным чертам как самому-себя-из-себя-показывающему (феноменам), выявление такового и концептуальная фиксация его смысла посредством логоса. Феноменологический метод онтологии имеет три составляющие:

1. Феноменологическую редукцию: отведение постижения от сущего и возведение постижения к бытию;
   
2. феноменологическую конструкцию: набрасывание данного наперед сущего в направлении его бытия;
   
3. феноменологическую деструкцию: критическое рассмотрение перешедших из традиции понятий, которые применяются для раскрытия бытия.
   

Вместе с тем, на что уже обращалось внимание, следует учитывать, что онтология имеет онтический фундамент в вотбытии. Поэтому и сама феноменологическая фундаментальная онтология как спрашивающая о смысле бытия вообще, возможна исходя из временения изначальной временности вотбытия. В этом смысле и она осуществляется благодаря опредмечиванию бытия на основе временности вотбытия, в отличие от позитивных наук, условием которых является опредмечивание сущего из временности. Универсальным актом конституирования феноменологической онтологии как науки о бытии, то есть философии, является, таким образом, опредмечивание бытия в направлении некоторого горизонта понятности.

Но, с другой стороны, и сама философия может быть понята как возможность быть самого вотбытия, возможность также преимущественная, потому что именно благодаря ней вотбытие явно задается вопросом о смысле бытия вообще и о смысле своего бытия. В таком случае онтология является одной из собственнейших возможностей вотбытия, возможностью быть для него собственным образом. Философия как онтология, стало быть, есть также онтическое деяние вотбытия, в котором оно, исходя из своего бытия, выясняет смысл бытия вообще, в каком выяснении его бытие оказывается собственным. Поэтому в фундаментальной онтологии философия справедливо определена как универсальная феноменологическая онтология, которая, исходя из герменевтики вотбытия, как аналитика экзистенции закрепила конец путеводной нити всякого философского вопрошания в том, из чего оно возникает и во что оно отдает.

Поэтому применительно к фундаментальной онтологии допустимо говорить об экзистенциальном понятии науки. Хотя термин «экзистенциальное» берется здесь обобщенно, в смысле деяния экзистенциально сущего вотбытия, а не эксплицитной экзистенциальной аналитики. Наука в данном случае есть поступание его как понимающего бытие. Упрощая, данные различия можно свести к двум:

1. различие философской и позитивной научности: первая имеет своим предметом бытие, вторая — то или иное сущее;
   
2. различие экзистенциального и формально-методологического понятия научности: первая есть возможность быть самого вотбытия, вторая — лишь замкнутая совокупность формально истинных положений.
   

Но и нефилософская наука имеет экзистенциальное происхождение (она также есть возможность быть в мире), которое затем редуцируется к совокупности формально истинных положений.

Философско-онтологическая наука, таким образом, есть круг, в котором вотбытие, исходя из своего бытия, приходит к своему бытию и его смыслу наиболее собственным образом.

Третья глава, названная «Бытие как тема философских наук: абсолютный идеализм и фундаментальная онтология», заключает в себе формальные выводы, сделанные в материальных параграфах двух предыдущих глав. Она находится сейчас в стадии разработки, и по замыслу своему во многом зависит от тех окончательных результатов, которые были получены ранее. А поскольку, я думаю, они еще будут уточняться, то об этой главе я могу говорить сейчас только предварительно и схематично, обозначив состав параграфов и основные ориентиры, не интерпретируя при этом возможные положения данной главы.

В §1 «Содержательное сопоставление образа бытия в абсолютном идеализме и фундаментальной онтологии» планируется выделить сходные и различные черты в понимании бытия в одном и другом избранном образце. Из сходных черт на данный момент следующие:

1. и в абсолютном идеализме, и в фундаментальной онтологии бытие понимается как «есть» и «быть», хотя, конечно же, и «есть» и «быть» в каждом случае понимается различно. (Можно даже сказать, что в абсолютном идеализме акцент ставится на «есть», в фундаментальной онтологии — на «быть»).
   
2. и там, и там бытие не есть нечто, оно ничто (в абсолютном идеализме — чистое ничто, в фундаментальной онтологии — ничто из сущего).
   
3. При этом можно также отметить, что и в абсолютном идеализме, и в фундаментальной онтологии бытие рассматривается как взаимный переход бедности и пустоты, с одной стороны, и богатства и полноты, с другой.
   

К различным чертам следует отнести следующие:

1. понятие бытия в абсолютным идеализме является первым и самым простым понятием, неопределенным непосредственным, в фундаментальной онтологии бытие всегда сложно и модифицировано в бытие того или иного рода сущего.
   
2. В абсолютном идеализме бытие понимается как наличие (в диапазоне от преходящего наличия чувственно воспринимаемого сущего до непреходящего присутствия абсолютной помысленности определений мышления), в фундаментальной онтологии бытие понимается, что следует из уже отмеченной его сложности, как модифицированное в различные виды бытия, из которых наличие является лишь одним. Эти виды бытия были показаны в связи с обсуждением второго параграфа второй главы данной диссертации.
   
3. Содержательно бытие в абсолютном идеализме берется, исходя из полного присутствия абсолютной идеи, то есть даже бытие чувственного сущего как преходящего мыслится из бытия-присутствия абсолютной идеи как непреходящей. В фундаментальной онтологии же бытие мыслится из времени как предельного горизонта любого его понимания, эксплицированного из временности как смысла бытия такого сущего, как вотбытие.
   

§2 «Модальное сопоставление образа бытия в абсолютном идеализме и фундаментальной онтологии» сравнительный анализ, сходный с анализом, данным в первом параграфе главы, будет дан в отношении модальности разработки бытия в абсолютном идеализме и фундаментальной онтологии. Здесь точно также предполагается выделить сходные и различные черты в способах работы с бытием в том и в другом случае.

Среди сходных черт выделяются следующие:

1. Бытие в обоих случаях имеет, а точнее предполагает, ответность, хотя, конечно же, последняя в разных случаях носит разный характер. В силу присутствия ответности бытия и абсолютный идеализм, и фундаментальная онтология определяются в диссертации как идеалистические модальности разработки бытия.
   
2. В обоих случаях подобной модальностью выступает наука, причем особенным образом понятая, имеющая своим горизонтом философское понятие научности. Наука берется как адекватный способ работы с бытием, исходя из вида ответности бытия и имеет своим основанием предположение о концептуальной схватываемости бытия (хотя понятие концептуальности в каждом случае также может разниться).
   
3. Модальность работы с бытием в обоих случаях может быть определена как просветительская. В самом общем виде такое просветительство можно охарактеризовать как движение от пустого и неопределенного к наиболее наполненному выявленными содержаниями.
   
4. Оба образца модально содержат в себе круговую структуру, предполагающую возвращение к тому, от чего начиналось движение выявления определений.
   

Модальные различия, соответственно, можно выделить следующие:

1. Различие в характере ответности. Если в абсолютном идеализме ответность бытия может быть взята как знаемость (феноменология) и мыслимость (логика), то в фундаментальной онтологии понимаемость вотбытием.
   
2. Различие в характере научности. В абсолютном идеализме наука, говоря упрощенно, есть развертывание определений бытия уже определившей себя абсолютной идеи. Абсолютная наука сама есть в известной степени способ бытия абсолютной идеи; и именно потому, что бытие абсолютной идеи само есть бытие понятия, наука способна понятийно схватывать бытие и выявлять его определенности. В фундаментальной онтологии наука есть возможность вотбытия быть в мире. Наука предполагает факт усредненного понимания бытия вотбытием и есть понятийное выяснение смысла этого бытия. Понятийность такого выяснения обеспечивается феноменологическим методом в том его виде, на который уже было указано ранее. Тематизация и концептуализация бытийных структур также оказываются возможностями вотбытия быть в мире (экзистенциальное понятие научности).
   Само же философское понимание научности устанавливается в абсолютном идеализме как наука, отличная от любой конечной; а именно как бесконечная, абсолютная наука. В фундаментальной онтологии философская научность имеет своей темой бытие в его отличие от сущего, которое составляет тему положительных дисциплин.
   
3. Различие в понимании просвещения. В абсолютном идеализме это либо изображение абсолютного знания как воспоминание духа о его пути к абсолютному знанию, либо из негативности самого понятийного бытия абсолютной идеи развертывание ее собственных определений. В фундаментальной онтологии просвещение есть выявление самого-себя-из-себя-показывающего, конкретизирующее таковое посредством тематизации и все более и более фундаментального и детального его рассмотрения.
   
4. Различие в структуре круга. Абсолютный идеализм содержит круг в структуре наук, которые возвращаются к исходному пункту, который уже в самом начале был предположен как завершающий движение (например, чувственная достоверность и абсолютное знание в феноменологии и чистое бытие и абсолютная идея в логике). В фундаментальной онтологии сама наука есть круг как возможность исходящего из своего бытия вотбытия открыть смысл своего бытия и смысл бытия вообще и тем самым быть собственным образом. Круговую структуру абсолютного идеализма поэтому можно охарактеризовать как замкнутую, а фундаментальной онтологии — как разомкнутую.
   
5. Различным следует признать также то обстоятельство, что бытие не составляет преимущественного предмета абсолютного идеализма, хотя и занимает в его структуре особое место как начало и завершение известных наук. Тогда как для фундаментальной онтологии бытие и смысл бытия является ведущей темой, учреждающей модальность философской работы именно как онтологию.
   

В §3 «Философское понятие научности: абсолютный идеализм и фундаментальная онтология» я попытаюсь обобщить те результаты, которые получил в связи с модальным сопоставлением абсолютного идеализма и фундаментальной онтологии как способов разработки темы бытия. Однако здесь, скорее, будут формализовано чистое философское понятие науки в обоих образцах, тогда как во втором параграфе акцент расставлен именно на модальность работы с бытием. Вероятно, известную долю составляющего на данный момент содержание второго параграфа я перенесу в третий, если это будет касаться исключительно понятия научности.

В §4 «Бытие как тема философских наук: абсолютный идеализм и фундаментальная онтология в горизонте идеи философской онтологии» я хотел бы показать общий горизонт возможностей философски-научной разработки бытия, а также те характерные черты абсолютного идеализма и фундаментальной онтологии, которые оказываются существенными для понимания подобной модальности разработки этой темы. Здесь же необходимо будет вкратце очертить идею философской онтологии вообще, ее статус, ее связи с другими философскими и нефилософскими дисциплинами, и на фоне этого показать, какое содержание вкладывалось собственно в понятие онтологии в обоих рассматриваемых случаях, и что в этом содержании является существенным также и для этих вопросов. Вместе с этим необходимо будет затронуть и те варианты координации философских дисциплин, которые предлагались в системе абсолютного идеализма и фундаментальной онтологии, поскольку именно отсюда можно извлечь формальные образцы соотношения науки (даже если она не мыслится как собственно онтология), разрабатывающей тему бытия и прочих философских и нефилософских наук.

§5 «Абсолютный идеализм и фундаментальная онтология как модальности разработки бытия в виду современной онтологической ситуации» будет посвящен разбору того, что из названных образцов, тематически или нетематически, продолжает не только оставаться значимой для нынешней онтологической проблематики, но и определять ее по существу. Здесь возможно придется наметить способы ее разработки, альтернативные избранным образцам. Также здесь будет разобрано, что из названных модальностей разработки бытия должно сохранить себя в дальнейшей философской работе, а что должно быть критически переосмыслено и переработано. Это будет касаться также и самой идеи онтологии, определенной во многом двумя данными образцами, и ее статуса как основополагающей философской дисциплины.

В заключении я планирую коротко подвести итоги проделанной работы и наметить возможные перспективы исследований.

На этом, глубокоуважаемые коллеги, я хотел бы завершить свое выступление и со вниманием и удовольствием выслушать ваши замечания и пожелания.

Благодарю вас за проявленный интерес к рассматриваемой мною теме!

Желаю вам всех благ!