Учиться у Моисея Самойловича просто — и вместе с тем очень сложно: его системный подход не оставляет места для беспорядка ни в изучаемом предмете, ни в собственных мыслях.
Впервые с Моисеем Самойловичем я познакомилась заочно — по его книгам. «Философия культуры» М.С. Кагана была одной из базовых монографий, на основе которых строился курс «Теория культуры» на факультете искусствоведения и культурологии Уральского государственного университета, где я училась. Эту работу было почти невозможно достать, хотя несколько ее экземпляров хранилось и в научной библиотеке университета, и в кабинете философии: студент мог не рассчитывать на сдачу экзамена, если досконально не изучил искомый труд. Первую кагановскую лекцию мне тоже довелось услышать в УрГУ: она была посвящена проблеме диалога. Конечно же, аудитория была заполнена до отказа — увидеть петербургского ученого, по чьим книгам учились, было для нас очень значимо. Позднее я слушала и его курс лекций на философском факультете СПбГУ, и периодические выступления, как то доклад в Доме Ученых о культурной специфике Санкт-Петербурга… Но лекция в душной аудитории УрГУ помнится мне особенно ярко. Тогда я еще и представить не могла, что через несколько лет стану его аспиранткой.
Моя первая встреча с Моисеем Самойловичем прошла под знаком «двойничества». Набравшись смелости, я познакомилась с ним на Втором Российском Философском Конгрессе в Екатеринбурге, после своего выступления на секции культурологии. Но у Моисея Самойловича, как выяснилось, была своя версия — о том, что он запомнил меня еще с Первого Философского Конгресса. Поэтому, пользуясь случаем, я хотела бы поблагодарить своего неизвестного двойника, сыгравшего столь положительную и немаловажную роль в моей судьбе.
Итак, я поступила в философскую аспирантуру СПбГУ на кафедру теории культуры и культурологии, и Моисей Самойлович стал моим научным руководителем.
Более всего меня в нем удивляет и покоряет его спокойствие и доброжелательность. Он никогда не торопит с текстами, не контролирует каждый шаг, который я делаю в изучении своей темы. В мудрости своей он понимает, что если аспирант хочет, он напишет диссертацию. А если не хочет, то научный руководитель все равно заставить не сможет. Лишь однажды, когда я читала объявление об очередной конференции, Моисей Самойлович ненавязчиво поинтересовался, не пора ли начать работать над диссертацией. Но никогда не было такого, чтобы он «стоял над душой» и требовал еженедельных отчетов. И я очень благодарна ему за это — ведь у каждого человека свое течение времени и нельзя загнать другого в собственные временные рамки.
Не могу похвастаться, что тексты всегда соответствуют требованиям моего шефа. Если он бывает чем-то недоволен, то в своих суждениях всегда категоричен и строг, хотя мне ни разу не приходилось наблюдать, чтобы его недовольство было эмоционально окрашено. Так, когда я принесла Моисею [56] Самойловичу один из первых фрагментов диссертации, он спокойно, обстоятельно и многосторонне анализировал мои бесчисленные недостатки: «Я разочарован, Августа. И дело тут не только в том, что текст совершенно безграмотен стилистически. Но ведь и содержание никуда не годится». Конечно же, мало радости слышать столь нелицеприятные суждения из уст научного руководителя, но они заставляют предъявлять к себе более высокие требования.
Бывает так, что у нас выявляются концептуальные разногласия в понимании моей темы. Но и они играют свою позитивную роль, переводят проблему на более абстрактный уровень, который позволяет анализировать вопрос с учетом противоположных философских позиций. Так, невозможно писать о фантастике (тема моей диссертации «Фантастическое как категория культуры ХХ века»), исходя только лишь из материалистических посылок. Но игнорировать их, как я это делала в своих самых первых опытах, также философски безграмотно. И я признательна Моисею Самойловичу за то, что он помогает мне избавляться от одностороннего взгляда на предмет моего исследования.
Месяцы шли, я давала читать новые фрагменты и однажды услышала долгожданное: «В целом мне понравилось». Пока что работа над диссертацией еще не закончена. Периодически я показываю Моисею Самойловичу вновь написанное, но теперь его замечания носят скорее локальный, чем концептуальный характер. А системный подход помогает мне структурировать материал и отслеживать логические связи.
Мои три года в аспирантуре СПбГУ скоро подойдут к концу, и я благодарна судьбе за то, что она подарила мне возможность учиться на философском факультете и писать диссертацию под руководством Моисея Самойловича Кагана.
Добавить комментарий