Доказано: никого ничему научить невозможно. Задача многократно усложняется, если надо не только научить разбираться в основных культурологических понятиях, но и сформировать нравственно-эстетическое отношение к миру, то есть научить видеть явления культуры и понимать, какие из них «культурные», а какие скорее «антикультурные». И тем не менее учить надо. Значит, задача в том, чтобы разбудить в юном человеке стремление научиться.
Сейчас в России, по мнению многих, существует разрыв между образованием и культурой, который необходимо восполнять. Духовные потребности надо формировать. Обучение студентов на отделении культурологии предполагает, что по окончании обучения на философском факультете СПбГУ молодые люди будут не только прекрасно ориентироваться в философии, теории и истории культуры, но знать современную культуру и иметь элементарные навыки «общения» с ней (например, что не следует во время просмотра спектакля в театре колоть орехи ножкой стула или пить пиво из горлышка бутылки прямо на выставке). Культуролог по определению культурен, а, значит, это не только специалист по культуре, но и человек, в котором культура, [32] по крайней мере, не находит свою раннюю и безвременную кончину.
Не секрет, что в современном обществе под культурой понимается сфера творчества, то есть то, что в обыденном сознании имеет название «искусство». Значит, специалист в сфере культуры должен уметь понимать (видеть, слышать, чувствовать) искусство и знать, что происходит в современном искусстве. А как показали наблюдения, студент-культуролог не только редко посещает концерты, спектакли, киносеансы, выставки, даже если они проходят в стенах родного факультета или alma mater, но и «столкнувшись с Прекрасным нос к носу», не замечает его. Прослушав полуторачасовую лекцию в кабинете культурологии, где в данный момент проходит та или иная выставка, некоторым студентам удается не заметить эту самую выставку. Это можно понять, но простить — нет. С одной стороны, современный человек каждый день сталкивается с таким количеством информации, которое нашим далеким предкам хватало на всю жизнь. С другой стороны, система школьного и не только образования ориентирована в основном на передачу и усвоение информации в виде текста. Нас почти никто и никогда не учит созерцать картину, понимать язык музыки и танца, скульптуры и кинокадра. Для кого-то это, должно быть, просто «досадное недоразумение», для культуролога же — серьезная проблема. За школьные годы мы постепенно разучиваемся воспринимать нетекстовую информацию, а, значит, необходимо снова знакомить с окружающим предметным миром студентов, особенно тех, для которых владение «языками культуры» является признаком профессиональной компетенции. Это «знакомство» удобнее всего осуществлять в музеях различных профилей, которыми так богат наш город.
Обучение в стенах музеев может быть организовано как проведение занятий в залах или как практика. Первая форма (занятия на экспозиции) может иметь различные цели: от научения иллюстрировать на примере экспонатов те или иные культурные реалии и оценивать художественную или историческую ценность музейных предметов до получения практических навыков проведения экскурсий. Спецификой культурологического подхода в данном случае представляется характеристика не только и не столько конкретной вещи, сколько тех тенденций и реалий культуры, которые связаны с ней. Например, культуролог не может при характеристике обыкновенных русских лаптей сказать лишь: «Лапти из ивовых прутьев, конец XIX века, деревня Оголделкино Тамбовской губернии». Мало даже и того, что в этих лаптях, как и в башмаках на картине Ван Гога, воплотилась сытая сырость почвы и забота крестьян о будущем хлебе. Важно прошлое, настоящее и будущее этих лаптей, как живут они в фольклоре, почему воспринимаются как знак русской культуры в отличие от тех многочисленных вещей, даже названия которых исчезли вместе с самими вещами. Эти и еще множество [33] вопросов входят в сферу интереса культуролога. Что же касается практики в музеях, будь то в виде ознакомления с функциональной структурой музея и ролью музеев в системе современной культуры или в виде помощи музейным работникам в их повседневных обязанностях, то это является не только расширением общей образовательной базы, но и может стать неплохим началом будущей профессиональной деятельности. При достаточно высоком профессиональном и образовательном уровне проведения подобные занятия дают возможность овладеть несколькими специальностями и вызывают желание учиться всю жизнь.
Невозможно обойти вниманием качество коллекций, которыми располагают петербургские музеи. Мировой уровень экспонатов позволяет формировать в тех, кто приходит на экспозицию, научные, эстетические, художественные, морально-этические и прочие потребности и нормы, которые в дальнейшем не позволят человеку ни при каких условиях удовольствоваться эрзацем: псевдоискусством, антикультурой, безнравственностью, непроверенными сведениями и недостойными поступками. Неудивительно поэтому обращение к музею — хранителю национальных культурных ценностей.
Добавить комментарий